Колени ослабли, я чуть не осела на пол, Андре поддержал меня под локоть, и, обняв за плечи, притянул к себе. Сразу стало тепло и спокойно.
– Забыла, что здесь потайной ход, да?
Я кивнула, пробормотав:
– Я от страха забыла, как меня звать.
А ведь здесь и вправду потайной ход. Когда мы были детьми, мы облазили с Андре все полые стены замка, и все равно кажется, что этому месту всегда есть чем удивить.
– Что ж тебе не сидится в покоях, как благовоспитанной леди? – спросил Андре, поддразнивая меня, как маленькую.
– Решила сестру проведать, – хмуро ответила я. – Микаэлу.
– Микаэлу? – делано изумился Андре. – Эя, это тревожный симптом, ты заблукала в собственном замке. Микаэла живет в другой его половине.
– Я сообщу об этом опасном симптоме лекарю, – пообещала я. – Просто я сначала решила навестить Мику, а потом расхотелось. Да и незачем стало.
Я помолчала и, поскольку Андре не прервал моего молчания, тоже спросила:
– А ты что тут делал?
– Похоже, то же, что и ты, Эя. Тоже считаешь, что здесь что-то нечисто? Жаль, до конца дослушать не удалось. Ничего, мы будем действовать быстро. Теперь, когда я с тобой, ничего не случится.
– Конечно, не случится. Вот именно, пока ты со мной. А стоит тебе уехать, как меня опять запрут в башне.
– Ты сидела в башне? Долго? – голосом, не предвещающим ничего хорошего, спросил Андре.
– Представь себе. Зиму, – буркнула я, ощутив острый приступ жалости к себе.
– Поэтому не отвечала на мои письма?
– А ты писал?
Андре не ответил.
– Ничего, – сказал он после паузы. – На этот раз все будет иначе. Я не буду скрывать, что от вас отправлюсь прямо ко двору, где буду ходатайствовать об опекунстве. Мне следовало бы сделать это раньше, дела в Делла-Рове не позволяли.
– А что за дела?
– Мои земли близко к границе, – уклончиво ответил Андре.
Мне, несмотря на его близость, опять стало холодно.
Я подняла голову, пытаясь заглянуть в его глаза.
– Андре, – позвала я. – Это правда, что говорят о нашествии?
Андре поджал губы, на лице заходили желваки. Наконец он посмотрел на меня, как-то пристально и настойчиво.
– Боюсь, что да, Эя.
Я вздрогнула.
– Оборотни? Они идут на наши земли?
– Тебе нечего бояться, Эя. Сюда им не дойти.
– Мила говорила о волке, который задрал молодого бычка…
– Мила?
– Моя камеристка.
– Эя, – мягко сказал Андре и обнял меня за плечи. Я ощутила, как дрожат его пальцы. – Это все досужие разговоры, сплетни. Оборотням не добраться сюда. Вашего бычка задрал обычный волк.
– Правда?
– Правда, крошка.
Пальцы Андре скользнули по моему затылку, поглаживая, потом он слегка отстранился и поправил мой локон, заправляя его за ухо.
Я вспыхнула. Мамочки! Получается, я стою перед мужчиной простоволосая, практически в одной ночной рубашке, в темноте. Стыд какой!
Кажется, о чем-то похожем подумал и Андре. Отнял руку, словно обжегся, но разглядывать не перестал.
Ласково, тепло улыбнулся, сказал:
– Вот такой я узнаю мою маленькую Эю. Фея Эя – помнишь, я так дразнил тебя в детстве?
Я надула губы.
– Помню.
– Злишься? – спросил Андре и снова так улыбнулся, что у меня колени задрожали.
Взгляд Андре стал совсем другим.
– С тобой все в порядке?
– Я думаю, можно вернуться в покои, – промямлила я.
– Ты права.
Он нажал на камень в стене, и та легко отошла в сторону, пропуская нас.
– Я провожу тебя, Эя.
– Ты с ума сошел! Что, если нас кто-то увидит?
– Ты права…
Андре почему-то мечтательно улыбнулся.
– Я и вправду сошел с ума.
Освещая себе дорогу мотыльком, которого позаимствовала у Андре, я прошла к себе. Слава Богине и всем святым девам, мне никто не встретился.
Видно, я все же поспешила с благодарственной молитвой, потому что прямо у двери в свои покои я нос к носу столкнулась с Нэн. Та держала перед собой темный плащ и перчатки.
Увидев меня, она попыталась спрятать вещи за спину, но было поздно, и она просто скомкала их в руках.
Я выдохнула и, поскольку отступать было поздно, перешла в наступление.
– Что ты здесь делаешь, Нэн? – спросила я. – Еще и в такой час?
Судя по выражению лица горничной, она хотела бы спросить меня о том же, но не решилась.
Окончательно ставя ее в тупик, я гаркнула чуть не в лицо ей:
– Мила! Где тебя носит! Ты мне нужна!
В приоткрывшейся двери, ведущей в комнату Милы, показалось заспанное лицо камеристки.
– Вы звали меня, мисс Лирей? Простите, я не слышала, – пробормотала Мила, отчаянно зевая.
Нэн попыталась обойти меня боком.
– Ты так и не ответила, Нэн, – отчеканила я.