— Поезжайте сами, госпожа Ринг. Если хотите, я могу сесть за кучера.
— Справлюсь без вас.
— Очень хорошо.
Жители Старых Холмов высыпали на улицу, чтобы поглазеть на проезжающую Мэв Ринг. Они отметили, как она сидела, гордо подняв голову, как твердо управляла запряженным в двуколку пони. Ни следа страха. В самом Эльдакре горожане без стеснения, но с любопытством взирали на «богатую хозяйку».
Коляска Мэв проехала через большие ворота крепости, после чего женщина проследовала за капитаном Галлиотом по ступенькам замка.
Он провел ее в двери, и они вместе поднялись по каменной лестнице на первый этаж. Там капитан предложил своей спутнице устроиться на обитой бархатом скамье в застеленном красным ковром длинном коридоре. Сам Галлиот сел рядом.
— Отвечайте на все вопросы правдиво, — посоветовал он. — Не злите Мойдарта. Никакого закона вы не нарушили. Держитесь за это,
— Я уже давно ждала этого момента, — сказала Мэв и вздохнула. — Так что ответы у меня готовы.
— Подождите здесь. Я узнаю, когда вас примут. Капитан ушел и вернулся минут через двадцать. Вместе
они прошли до конца коридора и поднялись еще на один пролет. Галлиот постучал в дверь и посторонился, пропуская женщину вперед.
Мэв оказалась в круглой комнате с каменными, покрытыми белой штукатуркой стенами. На полу лежал толстый серый ковер с замысловатым рисунком, изображавшим запутавшегося в кустах ежевики молодого оленя.
За столом у высокого окна восседал Мойдарт. Мэв впервые видела правителя так близко. Седые волосы зачесаны назад и перехвачены лентой, хищное лицо покрывает загар, темные глаза излучают силу. Он был одет во все черное, но из-под обшлагов выступали белые кружевные манжеты туники.
Галлиот подпел женщину к столу. Стулья в комнате отсутствовали, и Мэв молча стояла, ожидая, что будет дальше.
— Вы знаете, почему вы здесь? — спросил Мойдарт.
— Парсис Фельд умер, а его сыновей обуяла жадность.
— Очень коротко, — тихо сказал Мойдарт. — Учитывая, что вы горская женщина и плохо воспитаны, как и весь ваш убогий клан, я прощаю вам дерзость. Но только на этот раз. Обращайтесь ко мне как подобает, иначе вас выпорют плетью за неуважение. Ясно?
— Да, повелитель.
— Теперь расскажите, как получилось, что вы спутались с Парсисом Фельдом.
— Он сделал ставку на обеспечение оружием ваших солдат и не предусмотрел других вариантов. Его пистолеты изготавливались из плохого, некачественного металла. В итоге Парсис оказался на грани банкротства. Я сделала ему предложение, которое он принял. С того времени мы стали партнерами.
— Расскажите мне об этом предложении.
— Все началось с оружейника, работавшего на Эмберли. Я наняла его и организовала поставку в мастерские Фельда качественного железа.
— Но где вы нашли деньги, чтобы заплатить оружейнику?
— Я получала прибыль от Гиллама Пирса. Мойдарт откинулся на спинку стула:
— Вы работаете с ним?
— Да, повелитель.
— Позвольте, позвольте. Так это вы пошли к Гилламу Пирсу и предложили изготовить для меня пару отличных сапог, которые я затем получил в подарок?
— Да, повелитель.
— Сколько у вас всего предприятий, Ринг?
— Немногим более двадцати, повелитель.
— Двадцать семь, — уточнил Мойдарт. — Вы, должно быть, получаете хорошую прибыль?
— Да, повелитель.
Мойдарт погрузился в молчание. Потом он невесело улыбнулся:
— Вы интересная женщина, Мэв Ринг. Галлиот…
— Да, повелитель?
— Принесите ей стул.
Капитан исполнил приказание, и Мэв села.
— Итак, позвольте мне кое-что уточнить, — заговорил Мойдарт. — Вы приобрели долю в двадцати семи готовых рухнуть предприятиях и теперь все они работают с прибылью?
— Да, повелитель.
Мойдарт поднял со стола лист бумаги.
— В этом году Парсис Фельд заплатил триста двадцать фунтов налога. Пять лет назад эта сумма равнялась одиннадцати фунтам и восьми чайлинам. Хорошая прибавка. Примите мои поздравления, Ринг.
— Спасибо, повелитель, — сказала Мэв, удивленная таким поворотом дела.
— Закон строго указывает на то, что горцы не вправе владеть варлийскими предприятиями. Вы ими и не владеете. Джорайн Фельд понимает это. Его обвинение сводится к другому. Закон запрещает горцам иметь оружие, в частности пистолеты.
— У меня нет оружия, повелитель.
— Джорайн указывает на то, что в данный момент на складе хранится сто пистолетов, а так как ваша доля составляет сорок процентов, то вы владеете сорока пистолетами.
Мэв почувствовала, как внутри у нее все сжалось.
— Однако, — продолжал Мойдарт, — я нахожу этот довод не вполне обоснованным. Как вы верно заметили, детей Парсиса Фельда обуяла жадность. Вот и все, госпожа Ринг.
Мэв не сразу поняла, что разговор окончен.
— Вы хотите сказать, что я могу идти… повелитель?
— Да, конечно. Вы не повинны ни в каком преступлении. Она заставила себя подняться, но не нашла сил сдвинуться с места. Видя замешательство женщины, Галлиот пришел ей на помощь и взял за руку.
— Благодарю вас, повелитель, — пробормотала ошеломленная Мэв. — Я очень признательна…
— Спасибо за сапоги, — сказал Мойдарт.
Галлиот вывел ее из кабинета и вместе с ней спустился по ступенькам.
— Вот и хорошо, Мэв. Лучше и быть не может. Поздравляю.
— Не могу поверить, Я свободна?
— Вы свободны, — подтвердил капитан. Свобода длилась два дня.
Не сумев убедить Мойдарта в том, что Мэв Ринг преступила варлийские законы, Джорайн Фельд обратился к епископу Эльдакра, обвинив женщину в нарушении церковных установлений. Кроме того, он пожертвовал собору пятьсот фунтов.
Мэв Ринг арестовали во второй раз, и теперь она предстала перед епископом.
Ее обвинили в колдовстве, заковали в цепи и бросили в темницу собора.
Этим вечером Кэлин и Чара расположились на ночлег в неглубокой пещере. Они не рискнули развести огонь, хотя было прохладно. Чара сидела в стороне от Кэлина, прислонившись к стене и накрывшись плащом.
Крики умирающего Вуллиса Свейнхама долго еще преследовали их. Кэлин сидел у входа в пещеру, разглядывая в лунном свете лес. Как он хотел бы, чтобы Гримо оказался рядом, надеялся увидеть, как и в прошлый раз, маленький костер и ждущего его горца-великана. Ведунья права: Жэм обладает какой-то могущественной силой. Какой бы трудной ни была ситуация, присутствие Гримо всегда приносило надежду. Кэлин чувствовал, что одноглазый горец смог бы разрушить стену вокруг Чары Джас.
Он взглянул на нее. Чара пристально смотрела в скалу, но юноша знал, что мысли ее далеко.
— Ты голодна? — спросил он. Чара покачала головой. — Но ты должна есть. Это придаст тебе сил.
— Хорошо, — сказала она.
Кэлин вошел в пещеру, поднял мешок и достал оттуда несколько кусков соленого мяса. Чара ела молча. Кэлину казалось, что между ними пролегла пропасть, и он не знал, как преодолеть ее.
— Почему ты не дал мне отомстить? — вдруг спросила она.
— Он все равно умирал, — произнес юный ригант, — в страшной боли.
— Надеюсь, его боль продлится вечность, — сказала она.
— Почему он предал тебя? Знаешь?
Она покачала головой и опять замолчала.
— Ты говорила, что это из-за мести, — напомнил он. Чара вздохнула:
— Он хотел жениться на мне. Отец смеялся над ним. Я ничего не знала об этом. Он рассказал, когда… — Лицо ее покраснело. — Он сказал, что все, что причиняет мне страдание, — вина моего отца. Я не должна была позволять тебе остановить меня. Я должна была вырвать его глаза,
— Это не принесло бы тебе покоя, — сказал Кэлин.
— Покоя? Думаешь, я когда-нибудь успокоюсь? Откуда тебе знать? Ты мужчина, а значит, такой, как и все эти вонючие мужики в крепости.
Сила ее ярости потрясла его, но не разозлила, а опечалила.
— Я не такой, как они, — сказал он наконец. — Я никогда не причинял вреда женщинам. Настоящий ригант никогда не сделает этого. Отдохни немного.