— Все, кто остался без крыши — как… как и моя семья, — он устало качнул головой в сторону жены и дочери, сидящих по обе стороны от него, — …могут ночевать здесь, в Большом Зале. Нам придется бережнее расходовать имеющиеся запасы, — теперь Иккинг кивнул в сторону викингов, стоящих возле гобелена — работникам Кухни, среди которых стоял и Биргер. Остальные викинги больше не поднимали шум и просто молча слушали. Вождь снова обратился к толпе:
— Нам будет трудно, непросто, но мы переживем эту зиму. Это не те трудности, которые могут испугать Олух!
Толпа оживленно загалдела, поддерживая Вождя, а Биргер же облегченно выдохнул. Спасибо Тору, никаких упоминаний и выкриков из толпы по поводу нападения за всю речь не последовало: на их счастье, большинство викингов не часто задумывалось о причинах тех или иных событий. Ударили тебя — ударь в ответ. Для прочих размышлений есть Вождь.
— И… сегодня… — Иккинг заговорил вновь, а потом внезапно остановился, будто до конца собираясь с мыслями, — Сегодня за этим столом не хватает одного воина.
Мужчина снова замолк, и Биргер перевел глаза на девушку, сидящую за главным столом. Она так и ни разу не подняла глаз за всю речь, а сейчас, казалось, поникла еще сильнее. Сам Биргер не ходил на причал, но видел, как целые толпы соплеменников отправлялись провожать погибшего викинга на встречу с великими воинами. Старый кузнец, вероятно, много значил для семьи Вождя: Биргер часто видел его около нее, Генерала, да и Наффинк обучался в Кузне… Биргер окинул взглядом стол, но не увидел светлой макушки парня. Должно быть, Наффинк был слишком юн, чтобы входить в Совет, а если он и был сейчас в толпе, то разглядеть его было практически невозможно.
— Этот воин… — снова начал Иккинг, и Биргер перевел взгляд на него, — сейчас сидит за щедрым столом в Вальхалле. Рядом с другими великими викингами и вождями, рядом со своим… с моим… — Вождь запнулся, и его жена быстро положила ладонь на его руку. — Рядом со своим другом. С моим отцом, Стоиком Обширным, — смог закончить мужчина. Он немного помолчал.
— За великого павшего мужа, воина, наставника… — речь Иккинга снова оборвалась, — за отца и друга.
Последние слова Вождя послужили сигналом: Большой Зал заполнился многоголосым нестройным хором людей, поднимающих кружки и кубки. Викинги рядом с Биргером зашевелились — работникам Кухни пришло время выносить чаны и блюда с ужином, но сам парень не торопился к ним присоединиться. Он увидел, как рыжеволосая девушка наклонилась к уже севшему отцу и что-то быстро зашептала ему. Вождь, задержав на дочери долгий взгляд, коротко кивнул ей, и она поспешно вышла из-за стола. Не смотря ни на кого и стараясь не привлекать к себе внимания, девушка начала торопливо пробираться к выходу вдоль противоположной стены Зала. Биргер, проигнорировав удивленные взгляды викингов, тоже повернул к выходу.
Снаружи было безлюдно — наверное, почти вся деревня сейчас собралась в Большом Зале. Холодный, почти морозный воздух осенней ночи быстро прочистил голову после духоты и жаркого тепла помещения. Остановившись у больших деревянных резных дверей, молодой викинг какое-то время вглядывался в темноту, а затем начал спускаться по ступеням в сторону Главной Площади.
Он догнал ее у монумента Великого Вождя.
Девушка стояла перед огромным постаментом, запрокинув голову и обхватив себя руками за плечи. Большие, высокие, неугасаемые факелы освещали величественного каменного викинга и его маленькую внучку.
— Зефа?
Она вздрогнула, поворачиваясь на голос. Биргер осторожно подошел к девушке, заглядывая в ее лицо.
Он никогда не видел ее такой печальной — даже в ту ночь, когда пострадал ее брат. На бледном лице девушки ярко выделялись веснушки; темно-рыжие волосы, вместо привычных двух косичек, были собраны в одну, небрежную толстую косу; голубые глаза, чуть припухшие, вероятно, от слез, устало смотрели на викинга.
Неужели только сегодня утром она пришла к нему на задний двор Кухни? Только сегодня здесь все громыхало от рева и треска пожара? Повсюду все еще валялись деревянные обломки и куски черепицы, а в воздухе чувствовался запах дыма, но поверить в то, что сегодня здесь кружили и полыхали огнем сотни драконов, было невозможно.
— Привет.
Тихий голос девушки заставил его сократить то небольшое расстояние, что оставалось между ними. Биргер остановился перед ней, внезапно понимая, что он не имеет ни малейшего понятия, что говорить. Зефа, все еще обнимая себя за плечи, повернула голову к монументу.
— Это мой дедушка, — кивнула девушка на каменное изваяние. Кажется, она сейчас всерьез познакомила его с памятником.
— Я знаю.
Они еще какое-то время помолчали — Зефа словно и не замечала странной, повисшей в воздухе тишины.
— Ты разговаривала с отцом? — тихо спросил Биргер. Боги, зачем он задает этот никому не нужный вопрос?
— Да. Я рассказала ему. Все, — качнула головой девушка, не сразу отводя глаза от постамента.
— Он был зол на тебя?
Зефа бросила быстрый взгляд на Биргера — уголок ее губ дернулся.
— Нет, что ты… Хотя ему определенно следовало бы, — добавила девушка, тяжело вздыхая. Она поджала губы, задумавшись. — Разрушенная деревня… Больше половины запасов… Мы не успеем восполнить все до зимы, — отрешенно покачала головой Зефа. Биргер так и не понял, с кем она разговаривает: с ним, сама с собой, или с каменным викингом. Она снова подняла взгляд на величественный монумент и замолчала.
— Плевака теперь вместе с дедушкой, — едва слышно прошептала девушка. Ее глаза блестели в свете факелов. — Но встретились они слишком рано… И все это…. из-за меня.
— Зефа, нет.
Биргер расцепил ее руки, чтобы сжать ладонь девушки. Зефа повернула голову к нему.
— Просто… так случилось. Так произошло, — уверенно проговорил викинг.
— Если бы я…
— Все эти «если» и «бы», — резко, почти грубо перебил ее Биргер, — не имеют никакого значения. Что — «если»? Если бы ты не нашла яйца? Если бы ты не скрывала их от отца? — он не знал, почему вдруг вспылил. Ему просто хотелось объяснить ей, сделать так, чтобы она перестала мучить себя. — А если бы я не стал помогать тебе, а пошел к Вождю и все про тебя выложил? Все бы закончилось по другому. Но я так не сделал. Получается, я виноват?
— Конечно нет, Биргер… — пробормотала Зефа, удивленная его вспышкой.
— …или если бы твой брат рассказал все твоим родителям? Если бы мы раньше отпустили дракона в Тайный Мир? Или… или ты одна бы растила его, и он не разозлился бы на меня и на Нафа? — не унимался Биргер. — А если бы твой отец никогда не приручил драконов? — парень выдохнул, переводя дух. — Зефа, где граница для этих «если»? Все случилось, все прошло. И этого не изменить, представляя, как если бы… В этом нет смысла, как и в том, чтобы искать виноватых. Я не говорю, что люди не должны отвечать за свои ошибки. Я говорю о том, что иногда важнее понять, как жить дальше, когда это случилось, чем искать того, кто виноват, или думать о том, как по-другому все могло бы сложиться… Понимаешь меня?
Откуда брались такие слова, Биргер не знал. Он просто говорил то, во что верил сам, надеясь, что это поможет и ей. Замолчав, он, тяжело дыша, ждал ее ответа. Зефа ничего не говорила, продолжая смотреть на него странным, чуть растерянным взглядом. И когда Биргер уже потерял надежду услышать хоть что-нибудь, она вдруг отпустила его руку. Викинг вздрогнул, когда ладонь девушки ласково скользнула по его щеке, а холодные пальцы несмело задержались на шее, слегка касаясь волос на затылке.