Выбрать главу

– Полно тебе, Лия Мара.

В голосе моей сестры появляется новая нотка, которая привлекает мое внимание. Несмотря на все надменные комментарии, в ее взгляде таится неуверенность.

– Ты нервничаешь, – говорю я.

Нолла Верин едва заметно пожимает плечами и переводит взгляд на квадратный кусочек ткани, разложенный у нее на коленях. За время нашего пути на полотне сформировался круг из вышитых цветов и разноцветных драгоценных камней.

– Он остается нашим врагом, – сестра умолкает, после чего добавляет: – У него уже есть возлюбленная.

– Нолла Верин, – я внимательно смотрю на нее. Моя сестра обладает четкими чертами лица и невероятной красотой, но именно ее беспечная самоуверенность заставляет людей оборачиваться и смотреть ей вслед. – Неужели ты боишься быть отвергнутой.

– Лично я не боюсь, – она протыкает иглой ткань. – Я боюсь, что наше предложение будет отвергнуто. Матушке придется направить войска через горный перевал, чтобы захватить города и взять всю страну под контроль.

Я смотрю на нее, и мой рот приоткрывается от удивления. Впервые на моей памяти Нолла Верин выразила беспокойство по поводу необходимости военного вмешательства. В груди вспыхивает огонек надежды.

Сестра поднимает на меня взгляд.

– Ты так удивилась. Неужели ты правда думала, что мне не страшно потерпеть неудачу на глазах у матушки?

Я закрываю рот. Стоило догадаться раньше. Конечно же, Нолла Верин не переживает из-за того, что жизни многих людей окажутся под угрозой. Она лишь боится разочаровать нашу матушку.

Мне нужно избавиться от кислой мины на лице до того, как сестра ее заметит.

– Я абсолютно уверена в тебе, Нолла Верин.

За пределами кареты раздается громкий звон колоколов. Нолла Верин садится прямо и прячет свою вышивку в ящичек под сидением. Интересно, ее работа – это подарок для принца? Новые мысли не помогают мне избавиться от горького привкуса во рту.

– Нас заметили, – торопливо произносит сестра. – Матушка говорит, что любой звон колоколов что-то означает. Сейчас они звучат как-то весело, разве нет? Может быть, это хорошее предзнаменование.

Для моих ушей колокольный звон звучит вовсе не весело. Он больше похож на похоронный перезвон. Может быть, это значит, что лучники принца в скором времени подожгут нашу карету?

– Мне тоже кажется, что это хорошее предзнаменование, – говорю я, выдавливая из себя улыбку.

Карета дергается и начинает покачиваться, когда лошади ступают на другую поверхность, судя по всему, брусчатку. Против воли у меня внутри все сжимается от беспокойства. Час назад стража подняла вверх наши зеленые с черным знамена и штандарты и одела лошадей в попоны, которые до этого момента были спрятаны, пока мы ехали через Эмберфолл.

Мне очень хочется высунуться из окна, чтобы посмотреть на замок, но если я так сделаю, то у меня возникнут неприятности. Если сидящая напротив меня Нолла Верин может вести себя так важно и терпеливо, то это и мне под силу.

Когда карета останавливается, мы остаемся сидеть на местах и ждем. Один из стражников матери оглашает наше прибытие и запрашивает аудиенцию у принца. Один из стражников Эмберфолла отвечает, что нам нужно подождать, пока принц примет решение, пускать нас в замок или нет.

Матушку такой ответ вряд ли устроит.

Я ничуть не удивляюсь, когда слышу ее голос, который провозглашает, что мы ждать не намерены и что, если так называемый наследный принц Эмберфолла не примет нас сию же минуту, она с радостью вернется в Силь Шеллоу и направит на его народ силы возмездия.

– Карис Люран, – произносит мужской голос, – уверен, что, прежде чем объявлять войну, вы могли бы дать мне время на то, чтобы пересечь коридоры замка.

Должно быть, это принц Рэн. Никто другой не стал бы говорить таким властным тоном. У него приятный голос, в котором слышна твердость стали, но, в то же время, в нем есть мягкость, располагающая к разговору. Интересно, как выглядит принц?

Лицо Ноллы Верин принимает нейтральное выражение. На нем нет скуки, впрочем, как и заинтересованности. Сестра продолжает неподвижно сидеть на месте и ждать.

Почти молниеносно Сорра распахивает дверь кареты. Моя стражница двигается с отточенной плавностью, и в каждом ее движении отражается тренированность и единство нашей стражи. Солнечный свет резко врывается в карету, заполняя ее собой и на секунду ослепляя нас с сестрой.

Как старшая дочь, я должна первой выйти из кареты. Долгое время я считала это знаком уважения ко мне, но в последние несколько дней я начала задаваться вопросом, не готовила ли я почву для главного события: встречи публики с моей сестрой.