– Как бы мне хотелось спрятаться в этом укромном уголке вместе с вами.
От Джоди пахнет клубникой. Она, должно быть, нарезала ягоды к вину.
– Можешь попробовать, – я киваю в центр зала, заполненный людьми. – Только мне кажется, что тебя очень быстро найдут.
Джоди надувает губки.
– Ты ведь можешь защитить меня от них всех, да, Хок?
Я отламываю кусок хлеба от буханки.
– Советую попросить помощи у Тайко. Он храбрее меня.
Джоди отвешивает мне подзатыльник и уходит.
Я беру нож и отрезаю кусок сыра, чтобы положить его на хлеб, и тут замечаю, что Тайко смотрит на меня.
– Что?
Мальчик понижает голос.
– Мне кажется, ты нравишься Джоди.
Джоди могла бы быть еще более очевидной со своими намеками лишь в том случае, если бы залезла ко мне на колени и начала расшнуровывать мою рубаху.
– Я заметил.
– Она тебе не по нраву?
Я бросаю взгляд в другой конец таверны, где Джоди мечется между столиками. Она флиртует со всеми, но не задерживается, как это бывает со мной.
Мы находимся далеко от других посетителей, но я все равно понижаю голос до шепота.
– Чтобы стать стражником, ты обязан отречься от семьи.
– Отречься?
– Притвориться, что ее у тебя нет, – я мешкаю, затем продолжаю. – Семья – это обязательство. Если на стражника можно повлиять, угрожая жизни его близким, то он может быть использован против Короны.
Тайко хмурит брови.
– Так. что? Тебе никто не дорог?
Я вспоминаю о своей матушке, точнее, о женщине, которую я считал своей матерью. Она провожала меня со страхом в глазах. Я вспоминаю о своих девяти братьях и сестрах, убитых поочередно, чтобы заставить меня предать принца Рэна.
Ее попытки оказались тщетными. Меня обучили слишком хорошо, моя верность была непоколебимой. Она не смогла бы найти никого, кого можно было бы использовать против меня.
В моих мыслях невольно появляется Харпер, чье яростное бесстрашие проигрывало лишь ее нежности и доброте. Я вспоминаю о том дне, когда ей удалось убедить солдат Силь Шеллоу в том, что она является принцессой другой страны. После того, как они ушли, выплевывая угрозы и обещания мести, девушка не стала убегать и прятаться. Она попросила меня показать ей, как метать ножи.
Когда Лилит угрожала убить Харпер, я сдался. Я встал на колени и поклялся ей в верности.
Я не позволяю подобным мыслям одолеть меня.
– Я уже позабыл, как кто-то может быть мне дорог, Тайко.
Мальчишка долго и внимательно смотрит на меня.
– Не думаю, что это правда.
Я припоминаю то, как собирался сбросить его вниз с чердака, и не знаю, что ответить. Я отламываю кусок хлеба от буханки.
– При помощи тренировок нельзя избавиться от милосердия и человечности, – говорит Тайко.
– Еще как можно.
Он снова хмурится в задумчивости. Я отламываю еще один кусок хлеба и протягиваю его мальчику.
– Ешь. Мне не хочется возвращаться бегом.
Тайко послушно начинает жевать. Мы погружаемся в молчание, и в пространство между нами проникают громкий хохот и пьяные разговоры, которыми наполнена таверна. Рядом с дверью пожилой мужчина с внушительным брюшком опустошает, должно быть, уже третью кружку эля. Его зовут Райли, и он рассказывает историю о слепой женщине, которой продали осла вместо породистой лошади, но она отказывалась в это верить. Райли один из немногих кузнецов Риллиска, но у него с Уорвиком какие-то старые счеты, поэтому наших лошадей он не подковывает. Наверное, как-то раз Райли попросил оплатить его услуги по справедливой цене, которая Уорвику показалась завышенной.
Джоди снова проходит мимо нашего столика, задевая своей рукой мою руку. Забавы ради, я задумываюсь над тем, чтобы поймать ее пальцы и притянуть девушку к себе. Все очень просто. Я могу забыться, полностью скрывшись за личиной Хока и оставив Грея в прошлом.
Когда Джоди оборачивается, я встречаюсь с ней взглядом, и она улыбается.
Я улыбаюсь ей в ответ, и она заливается румянцем.
Всё так просто, но таковым не кажется. Я чувствую себя манипулятором.
Я отвожу взгляд и смотрю на кусок своего хлеба.
– Ты закончил? – спрашиваю я у Тайко. Мой голос звучит хрипло.
Мальчишка кивает и достает медяки из кошелька, висящего у него на поясе.
Входная дверь таверны распахивается, и внутрь медленно заходит группа мужчин. Вокруг слишком шумно и многолюдно, поэтому они не привлекают к себе особого внимания, но я замечаю, как свет сверкает, отражаясь от стали, и вижу вспышку чего-то красного.