Толпа в отдалении почти ничего не слышала их речей, но все были довольны.
После митинга роудраннеры оттащили в магазин, который Фицджеральд заранее арендовал тут же, на центральной площади, для выставки. Здесь уже были разложены на прилавках товары, которые мог предложить завод, в том числе коробки с детским конструктором, на крышке которых чаше всего были нарисованы собранные из деталек велосипедики. На самом видном месте сидела красивая девушка и четырьмя пальчиками бойко настукивала с помощью пишущей машинки надписи на открытках. Двое шустрых приказчиков отвечали на вопросы посетителей, упаковывали покупки и принимали заказы на роудраннеры. Заказов было не так много, потому что машина получалась дороговатой. Зато конструкторы с велосипедной картинкой быстро раскупили, к концу дня остались только с картинками железнодорожного моста и с паровозиком.
Вот примерно то, о чем писал Дуглас. Фицджеральд же прислал целый меморандум с замечаниями по конструкции: где ломалось, что ломалось, почему ломалось, и заодно повинился передо мной, что не выдал каждому гонщику по запаске и насосу, как я советовал, из-за чего при каждом проколе им требовалось дожидаться техподдержку. Проколов было много, в пыли на дорогах чего только не валялось. Впрочем, на средней скорости велопробега это все равно мало отражалось.
Когда мы уже новости обсудили, подошли Макферсон с паромщиком, ведущие в поводу неоседланную лошадь. Ее Джемми, как объяснил, обнаружил в своем саду. Бывало и раньше, конечно, когда с луга приблуждались лошади, но сейчас-то на лугу из-за холеры переселенцев нет. Макферсон спросил паромщика — но тот на индейском берегу такую лошадь вроде не встречал, а клеймо на ней точно не индейское.
Прошли по улице: ни у кого новых постояльцев нет. В конюшне лошадь тоже не признали.
Фокс, наш главный конный эксперт, заявил, что лошадь не из Форт-Смита. Город большой, это да, но Фокс в лицо там каждого коняку знает, и до его отъезда в Миссури этой лошади он в городе не видал.
Подтянулись наши новые соседи: любопытная как сорока мисс Бауэр и ее брат. Мисс Бауэр торговала понемногу всякой бакалеей, но поскольку на Пото-авеню сейчас спрос на это был невысок, еще пекла пончики из кукурузной муки и всякую такую немудреную съедобную мелочевку. Часть она сдавала в столовую Шварцев, часть уносил по утрам куда-то в город ее брат, устроившийся в подсобные рабочие при кузне, а часть прямо со сковородки разбирала наша детвора, взамен принося ей то орехов, то ягод из зарослей на индейской стороне.
Доктор Николсон припомнил, что вроде бы поздно вечером у Бауэров был гость и как раз с лошадью: доктор из дома не выглядывал и специально не высматривал, но издалека слышал конский топот и тихий разговор.
Мисс Бауэр, округлив глаза и переглянувшись с братом, сообщила, что полагала, будто это у доктора был ночной пациент. Она бы и выглянула да всё внимательно рассмотрела, невзирая на темень, да брат сказал, что у доктора по ночам пациенты бывают излишне нервные, и заложил дверь на засов.
Брат добавил, что как раз сегодня подумывал о том, чтобы участок колючей проволокой огородить, а то всякие кони ходят за домами как у себя дома и огороды вытаптывают.
— У вас же нет огорода, — резонно возразил Джейк.
— Теперь есть! — гордо ответила мисс Бауэр. — Брат мне сегодня утром грядочку вскопал, а я лучок посеяла и горох — может, и успеет горошек налиться до холодов, мне говорили, в этих краях зима поздно наступает. Как же можно без огорода? А вы на своем участке огород не собираетесь засевать? У вас вон участок какой большой…
Мы у себя сажать пока ничего не собирались, хотя были мысли хоть кустиков каких насадить, чтобы прикрыть гордо торчащий посреди нашего квадрата сортир.
— Я вам ближе к зиме пару саженцев персика дам, как буду у себя сад досаживать, — пообещал нам Джемми. — И можно поискать на той стороне Пото, там дикий крыжовник растет, пересадите — свои ягоды под боком будут.
— О, точно! Надо и нам крыжовника к себе пересадить, — встрепенулась мисс Бауэр и подергала брата за рукав. Тот кивнул: посадим, мол.
Потом Бауэры пошли домой: вечер уже поздний, спать пора, Джемми повел лошадь на выгон, все прочие тоже начали расходиться по домам и постелям.