— И что было потом? – От нетерпения я подалась вперед, потому что пауза в рассказе показалась мучительно длинной.
— Дальше, Маа’шалин, было забвение. Исчезновения трех богов достаточная причина, чтобы пошатнуть веру смертных. Смутные времена безбожия и попыток завладеть хоть малой толикой их силы в конечном итоге разрушил мироздание и сделал его таким, каким ты его видишь сейчас: разрушения, войны, неугасающее противостояние. И кхистандужтские интриги, которые служат лишь одной цели – отыскать души Десятерых и подчинить их божественную силу. Поэтому, Маа’шалин, я и сказал, что ты не можешь быть случайностью в этой странной игре. Как раз ты-то в ней единственная постоянная. Я не видел, что случилось после того, как Зара… погибла, - он сглотнул и в его глазах на миг появилось столько боли, что от нее хотелось прикрыться руками, - но уверен – кто-то забрал ее. Кто-то достаточно сильный и хитрый, расчетливый и умеющий думать на сотни лет вперед. Кто-то, кто знал, когда и как вернуть тебя в этот мир, чтобы Зара снова взяла душу Разрушения. Возможно, тот крэсс…
Я перебила его с удивившей даже меня саму резкостью. Вышла из-за стола, ничуть не заботясь о том, что в мои планы не входила спонтанная демонстрации коленей. Сейчас это казалось таким несущественным, что гасло на фоне куда более тяжелых мыслей.
— Это сделал не Граз’зт, - вслух сказала я.
И прикусила губу, пытаясь сосредоточиться. Так много информации, что в ней запросто можно заблудиться. Я должна выбросить шелуху, убрать то, что не имеет значения и легко может быть приукрашено домыслами и эмоциями. Был лишь один человек, который оставался для меня загадкой, и который, кажется, знал обо всем происходящем больше всех. Человек, которого я считала давно погибшим. И который забрал то, что я просто обязана вернуть.
— Это сделал мой отец, - пробормотала я. Как всегда, вслух, хоть и сбиралась держать язык за зубами. Впрочем, теперь это не имело никакого значения.
— В таком случае он очень могущественный и древний засранец, Маа’шалин. Потому что даже мне хочется поаплодировать такой афере. Единственное, что не укладывается у меня в голове – причем тут крэсс?
— Он просто оказался рядом, - глотая слезы, прошептала я. Хотелось обхватить себя за плечи, и от души покричать в пустоту чтобы выплеснуть отчаяние, но я держалась. Слабость разрушает. А я должна быть цельной, чтобы спасти своего Рогалика … от себя самого. – Отец забрал душу Граз’зта, зная, что я последую за ним. Я должна была принести ему разрушение и Смерть, которые нашла в том храме под замком моего Рогалика. Но… Разрушение и смерть нашли нового владельца. – Я поджала губы. Род Граз’зта правит не одну сотню лет, скорее всего они, как и родственники принцессы Данаани, берут свое начало от одного из Десяти. От Бога Смерти, Ид’тара. И тогда понятно, почему Граз’зт оказался идеальным телом. Без души, но с подходящей кровью и достаточно сильный, чтобы хотя бы какое-то время…
Меня словно гром по голове стукнул.
И на этот раз я не смогла не заплакать. Страшная мысль вертелась вокруг меня, словно здоровенная паучиха, обездвиживая паутиной отчаяния.
Только Зара могла носить бога достаточно долго.
Ид’тар – не мог. Это его погубило.
И Граз’зта погубит тоже.
Поэтому он идет за мной: мой убийца в теле моего любимого.
Чтобы я спасла его. И чтобы он потом завладел миром. Возможно, не только этим. Всеми мирами. В одном из которых был мой дом.
И мой выбор хуже, чем у приговоренного: между виселицей и плахой, между любовью – и жизнью многих невинных людей.
— Зара выбрала бы жизнь, - сказал Райтон, вновь напоминая, что я продолжаю размышлять вслух. – А что выберешь ты?