Он продолжал с опаской коситься в мою сторону, и что-то мне подсказывало, что очень недружелюбно отреагирует на любую попытку до него дотронуться.
Хорошо, пусть пока там сидит, мне нужно …гммм… разбить другие яйца.
Я еще несколько раз взбиралась на колонну и с замиранием сердца ждала пробуждения всех дракончиков. Второе, треть, четвертое – среди скорлупок не оказалось ничего и близко похожего на живого дракона. Ну, или не живого.
С ужасом рассматривая разбитые яйца и одно единственного дракона вместо семи, я поняла, что еще никогда в жизни не была так близка к истерике. А что, если я все испортила? И что с этой мелюзгой вышло совершенно случайно? И с чего я вообще решила, что делаю правильно?
Холодок пополз по коже, когда перед глазами встала картина очень, очень недовольного Темного. Что он со мной сделает, когда узнает?
Писк из угла привлек мое внимание. Белобрысая мелочь, завернувшись в собственные крылья, жалобно скулила и выглядела из рук вон плохо. Так, мне это уже надоело. Ну не сожрет же он меня, в самом деле – слишком мал!
Наплевав на осторожность, я сцапала дракона в охапку и, вооружившись блюдом с едой, уселась на пол.
— Только попробуй меня укусить, мелюзга, - предупредила на всякий случай, но он был так слаб, что вряд ли смог бы даже ущипнуть меня за руку.
Вооружившись терпением и пожелав себе удачи, я попыталась скормить дракону кусок мяса. Получилось… ну так себе получилось. Бедолага сперва жадно заглотнул весь ломтик, а потом, не сумев проглотить, отрыгнул наполовину прожеванным. Фу, ну и мерзость!
— Слушай, нельзя быть таким жадным, парень.
Откуда я знаю, что парень, если в драконьей физиологии не сильна? А вот по едва наметившимся шишкам рогов. Я осторожно погладила между ними – и мне даже показалось, что дракон начал медленно вибрировать. Урчит он, что ли?
— Так, парень, надо поесть, а то кожа и кости.
Превозмогая брезгливость, я пальцами разорвала непережеваное мясо и подтолкнула меленький кусочек дракону. Он обнюхал «угощение», помотал головой. Что-то мне подсказывало, что даже если я из него душу вытрясу – добровольно есть он не станет. Пришлось взять другой ломоть мяса, откусить кусочек, прожевать и протянут моему чешуйчатому «ребенку». На этот раз он взял угощение без шипения, и ел спокойнее, хотя было видно, что дракон голоден. Так, кусочек за кусочком, я скормила ему все, что было. Он заметно приободрился и даже попытался махать крыльями, но в итоге все равно не удержал равновесие и упал.
— Вот тебе и грозный зверь.
Я похлопала себя по коленям, предлагая удобное место для сна. Мелюзга пару минут смотрел на меня с подозрением, а потом все-таки забрался и уютно свернулся клубком. И заурчал, почти как кот, только громче. Вибрация была такая сильная, что первое время было очень неуютно. Я даже попыталась переложить дракончика, но он поднял голову и строго – клянусь! – посмотрел на меня своим морозным взглядом.
— Ладно-ладно, узурпатор, - делано проворчала я.
И только сейчас заметила, что орнамент на моей руке стал ярко-красным, а роза пульсировала, словно налитая огнем. Я провела пальцем по рисунку – и тепло приятно пощекотало кожу. Дракончик открыл один глаз, попятился, подставляя бок к моей руке – и алое свечение словно потекло ему под кожу, подсвечивая изнутри, словно зверюга проглотил лампочку. Зрелище было настолько странным, что я забыла, как дышать. Так и смотрела, как его чешуя становится крепче, покрывается глянцевым блеском и становится острее. Невзрачные шишки на голове превратились в маленькие рожки, которые даже не вид казались очень острыми. Трогать их я не рискнула.
Понятия не имею, сколько прошло времени, прежде чем до меня вдруг дошло, что мелкая ящерица вдруг стала слишком тяжелой. И большой. Настолько большой, что пришлось в срочном порядке выползать из-под него, что само по себе оказалось той еще задачкой. Я отошла в сторонку, ошарашено рассматривая, как дракончик превратился в опасную на вид рептилию, размером с теленка. То есть, это он вот за пару часов так подрос?
Я не успела подумать, что, возможно, тут не обошлось без моей метки, потому что невероятная слабость вдруг обрушилась на меня, словно проклятие. Я вытянула руку, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, но поймала только пустоту. Ноги подкосились, а сознание вяло намекнуло, что вот сейчас я очень упаду и ничего приятного в этом не будет.