Алира оставалась самой замкнутой. Она привыкла к рутине и простоте, коей придерживалась и в одежде. Она носила удобную короткую стрижку и почти не пользовалась косметикой, чего подруги искренне не понимали. Как они считали, ее огромным глазам и гладкой коже нужны лишь пара штришков подводки и помада, чтобы сделать их обладательницу еще красивее. Алира никогда не любила быть в центре внимания и хотя всерьез не увлекалась поиском партнера, вынуждена была признать, что это не так уж просто. Для нее быть с кем-то вместе означало понимать ее болезненную привязанность к дому и земле. Ее главный в жизни роман потому и развалился. По иронии судьбы, продай они поместье, этой проблемы бы не возникло. Впрочем, возникли бы другие: в ее возрасте, даже если она внезапно столкнулась бы с мужчиной, с которым решила бы провести оставшуюся жизнь, она бы не смогла изменить своим привычкам.
– Алира! – Аманда так неожиданно ее окликнула, что подруга вздрогнула. – Ты вообще слушаешь, о чем мы уже десять минут говорим?
– Простите, – извинилась она. – Задумалась. Я сегодня сама не своя…
– Почему?
Алира дернула плечом. С одной стороны, она хотела поделиться новостями, с другой – не знала, стоит ли.
– Не знаю, – наконец ответила она. – Наверное, из-за тумана. Не люблю его.
Аманда созерцала ее некоторое время недоверчиво, но допытываться не стала, а спросила вместо этого:
– Слышала, что Ирэн сказала о Сезаре?
– Прости, Ирэн, – покачала головой Алира. – А что с ним?
– Да кто бы знал! – посетовала подруга. – Каждый день наши отношения охладевают. Ты меня знаешь, я «живчик». Я не могу вынести, что мой муж относится к редкому сорту мужчин, начисто лишенному сексуальной неукротимости, которому вполне достаточно любви, нежности и мира в доме. А, к черту всё! – Она прикрыла руками щеки, будто прятала смущение. – Мой стакан пуст!
Алира улыбнулась, но ничего не сказала. Обычно Ирэн не говорила с подругами об отношениях с Сезаром, потому что помнила, как тот был влюблен в Алиру в юности. Среди них не принято было говорить на интимные темы, более того, дружба – это одно, а личная жизнь – совсем другое.
– Рутина убивает, – прокомментировала Аманда.
– Точно. Но мы должны с ней бороться. Я пригрозила, что найду себе другого, а он только посмеялся, потому что знает, что я не стану этого делать, – грустно вздохнула Ирэн. – Я жить без него не смогу.
Алира не слишком беспокоилась на этот счет: брак подруги был нерушим, как скала.
– Итак, Алира. – Аманда положила руку на колено подруги и поинтересовалась хриплым голосом прожженного курильщика, совершенно не вязавшимся с ее ослепительной внешностью: – Теперь ты расскажи, что у тебя случилось. Ты все время витаешь в облаках! Скажи, что ничего серьезного! А то все кругом говорят о болезнях… болячках, бессоннице, вагинальной сухости. Чертов кризис среднего возраста! Ненавижу его. И ненавижу вести себя, как восьмидесятилетняя старушенция!
Алира сделала глоток рома с лимонадом, покрутила бокал перед глазами, наблюдая за кубиками льда, глубоко вздохнула и призналась:
– У меня серьезные проблемы с деньгами.
Она чувствовала удивление, с которым подруги смотрят на нее. Им было трудно ее понять. Они полностью друг другу доверяли, но никогда не заглядывали друг другу в карман. Женщина живо представила себе, как сотни предположений роятся в голове подруг. Они не могли взять в толк, как эта женщина, нигде не работавшая, чья семья в свое время отказалась продать поместье, потому что не нуждалась в средствах, которая могла себе позволить содержать прислугу, владеть дорогими украшениями и антиквариатом, чей бизнес не проседал ни в кризис, ни после смерти мужа Элехии, могла иметь финансовые проблемы. Но на самом деле особняк был роскошным склепом, в котором хозяйка с матерью медленно чахли. И постоянные причитания Элехии потихоньку выводили женщину из себя. Она слишком долго их выслушивала!
– Прости, Алира, – Ирэн первой обрела дар речи, – вас обманули мошенники?
– Нет.
– Игромания?
– Тоже нет.
– Тогда что?
– Да… в это трудно поверить. Но такова жизнь. Мама никогда не платила пенсионные налоги, а потому не получает пенсию. Сумма, завещанная папой, очень маленькая, ее не хватает на обслуживание дома. Налоги на собственность только растут, и на них тоже не хватает. Последний арендатор ушел на покой. Скота у меня мало. Надо было купить больше, но я не озаботилась, а теперь уже не смогу. Что же до особняка, в нем толком не закрываются окна, а поменять их я не могу, так что внутри все время холодно. Брат приносит дрова для камина, но их мало, а заказывать выходит недешево. Я постоянно мерзну. Мне пришлось снизить ставку Крины, нашей горничной, а сама я не справляюсь. И мама потихоньку выживает из ума. – Глаза ее подернулись пеленой слез. – И садовнику в этом году заплатить нечем. Мои сбережения почти на нуле.