— Мне спросить у него, милорд? — обычным бесстрастным тоном спросил Элбон.
— Нет, я посмотрю…
— Брэм Джонс! — раздался в холле возбужденный голос Джеймса. — Что, черт подери, привело вас сюда?
Удивительно, заметила Роуз, откладывая в сторону книгу, чтобы скрыть внезапную дрожь в пальцах, что и Джеймс, и отец произнесли почти одинаковые фразы с почти противоположным чувством. Она только не могла определить, что ощущала сама. Конечно, Косгроув — негодяй, но когда его начинает порицать человек с репутацией, не уступавшей репутации маркиза, все становилось довольно запутанным.
В комнату вошли два человека — Джеймс с сияющими зелеными глазами и светло-каштановыми волосами и Брэм Джонс, бледный, темный как ночь, в своей неизменно черной одежде. Должно быть, в нем текла испанская кровь. Он околдовывал. И был опасен. Розамунда вместе с матерью поднялись с кресел и сделали реверанс. К ее удивлению, лорд Брэмуэлл ответил учтивым поклоном. Этот человек усвоил хорошие манеры, независимо оттого, замечала она это раньше или нет.
Взгляд черных глаз обвел комнату, отыскал ее и остановился на ней.
— Доброе утро, — поздоровался он. — Я хотел спросить Джеймса, не хочет ли он сегодня утром покататься со мной верхом. И может быть, леди Розамунда пожелает подышать свежим воздухом. Погода прекрасная!
— Леди Роуз поедет со мной на Бонд-стрит делать покупки, — холодно сказала ее мать. При этом даже ее плечи выражали неодобрение.
— О, мама, мы с Джеймсом последнее время так редко катаемся вместе. И видимо, в будущем ничего не изменится к лучшему. — Она не добавила, что после замужества с Косгроувом никто из них, вероятно, не будет часто видеть ее, но надеялась, что они это понимают.
Родители переглянулись, и ее отец кивнул:
— Хорошо. По крайней мере Джеймс в присутствии Роуз не станет играть в карты.
— Отец, — жалобно произнес виконт, густо покраснев. — У нас гость.
У двери лорд Брэмуэлл стряхивал воображаемые пылинки с рукава. Роуз не понимала, раздражает ли его это или забавляет.
— Честно говоря, Джеймс, — решилась она вмешаться, надеясь, что не лишится приглашения на прогулку, — я не думаю, что тебе надо притворяться. Лорд Брэмуэлл давно оценил твое умение играть в карты.
— Не беспокойтесь, — спокойно подтвердил Брэмуэлл. — А поскольку я редко играю в дневное время, то чужие кошельки в безопасности. Поехали?
Розамунда подобрала книгу, потому что мать не любила беспорядка.
— Дайте мне пять минут, — попросила она и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.
Проходя мимо лорда Брэмуэлла, она почувствовала прикосновение его пальцев к своей руке. Она не знала, было ли это случайно или нет, но по тому, как забилось от этого ее сердце, ей стало совершенно ясно, что, когда она имеет дело с этим человеком, она не может доверять собственному телу. Если он собирается научить ее, как обращаться с Косгроувом, то кто подскажет ей, как относиться к нему самому? И меньше всего ей были нужны лишние неприятности, связанные с приятелями Джеймса.
Застегнув последнюю пуговицу своей серой амазонки, она спустилась вниз. В открытую дверь девушка видела Джеймса и его друга. Вдруг чья-то рука схватила ее и потащила обратно в комнату, и Роуз чуть не закричала.
— Мама…
— Тише, Роуз. У нас всего одна минута.
Роуз нахмурилась:
— В чем дело?
— У этого человека репутация не лучше, чем у лорда Косгроува. Этой игрой, настраивая одного из них против другого, ты только погубишь себя, и твоя семья окажется в работном доме. Понимаешь?
Роуз освободилась из слишком крепко сжимавших ее рук матери.
— Я ни во что не играю, — ответила она. — Вместо того чтобы отчитывать меня за то, что мне хочется поехать кататься, ты могла бы поговорить с Джеймсом, прежде чем он проиграл десять тысяч фунтов, которых у него нет.
— Помни о своем долге! — прошипела ей вслед леди Абернети.
Как будто она нуждалась в напоминании! Это она заботилась обо всех. Что они будут без нее делать, Роуз не имела представления.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы разрешили мне прокатиться на нем разок, — сказал Джеймс, не сводя глаз с огромного черного жеребца лорда Брэмуэлла. — Титан такой замечательный!.. Можно?