— Конечно, вы с Брэмом должны быть приглашены, Косгроув.
— Да, я приглашен, — ответил Косгроув. — А ты бы хотел побывать там, Джеймс?
— О, конечно же, разумеется!
Брэм почувствовал, как Розамунда чуть ближе придвинулась к нему. Она ничего не говорила, что само по себе было для нее необычным, и когда под столом ее пальцы коснулись его, он почувствовал, как будто молния пронзила его грудь. Повернув запястье, он на мгновение сжал ее пальцы.
— Я тоже там буду, Лестер, — громко произнес он. — Кажется, нас будет трое. — Ему потребовалась вся его храбрость, чтобы выстоять под пушечным огнем, чем было для него прикосновение благовоспитанной девушки на семь лет моложе его.
Некоторое время они сидели и ели, разговор вели в основном между собой леди Фиштон и лорд Лестер.
Розамунда по-прежнему почти ничего не говорила, и Брэм даже немного занервничал, ибо Косгроув не высказывал никаких вульгарных угроз или намеков. Но ее необычная молчаливость говорила сама за себя. Она не только сердилась, оказавшись в такой обстановке, но и была напугана. Брэм стиснул зубы.
Он не привык, да и не мог привыкнуть к роли героя, был всю жизнь далек от благородных помыслов. Девица попала в затруднительное положение, и вот он тут сидел, соображая, сколько карт ему следует выложить на стол. У Розамунды опустились плечи, и Брэм вздохнул. Пора тащить рыбу или бросать приманку.
— А скажите, Лестер, — поинтересовался он, — вашему отцу еще не удалось найти десять тысяч и освободить Розамунду из этого неловкого положения?
Глаза Косгроува чуть сузились, но он ничего не сказал, зато виконт Лестер нахмурился:
— Не такое уж неловкое, Брэм. Роуз двадцать два года. Ты не думаешь, что ей пора замуж? А Косгроув — мой друг, как и ты.
Брэм опустил руку в карман и вынул несколько расписок на двести с чем-то фунтов, которые ему задолжал мальчишка.
— Это не совсем то, — сказал он и, разорвав пополам, протянул их Роуз.
— Я скажу, что это благородно с твоей стороны, Брэм. — Лестер перегнулся через стол и пожал ему руку.
— В самом деле? — усмехнулся он. — У меня так мало опыта по части благородства.
— Какое совпадение, что у тебя случайно оказались в кармане эти долговые расписки, когда ты столкнулся с семейством Дэвисов и напросился на ленч! — Косгроув налил себе вина. — Мне бы только хотелось напомнить, что иметь долг в несколько сотен фунтов — одно дело, а в десять тысяч — совсем другое.
— Могло бы быть одно и то же, поскольку ни один из нас не зарабатывал эти деньги в поте лица.
— Если ты, Брэмуэлл, питаешь какие-то чувства к этой девчушке, скажи мне, и, возможно, мы заключим какое-нибудь соглашение.
По которому Косгроув мог бы мучить ее шесть дней в неделю, а он бы навещал ее по вторникам? Семья Дэвисов никак не отреагировала на бестактное замечание маркиза. Надо брать эту заботу на себя. Но сначала нужно отвлечь внимание Косгроува от Роуз. Во всяком случае — попробовать.
— Я рассуждаю понятно и излишне прямо. Будь хоть раз джентльменом и отпусти их.
Маркиз наклонился над столом, опершись на локти, и уперся подбородком в сложенные пальцы.
— Нет. Если тебя интересует эта леди, почему бы тебе не спросить ее, кого из нас она предпочитает?
«Она предпочитает меня!» — хотелось ему крикнуть, но он только заставил себя усмехнуться:
— Я говорю о чести, а не о девицах. Кроме того, ты уж слишком давишь на нее. Разве это справедливо?
— Для меня вполне. — Маркиз повернулся к Розамунде: — Но я хотел бы услышать ответ моей будущей жены. Чье общество вы предпочитаете, Роуз?
— Мое собственное, — тихо и равнодушно ответила она.
— Но, дорогая, я хотел, чтобы вы назвали имя — мое или его. Скажите нам. Сейчас.
— Ваше, лорд Косгроув.
Как ни неприятен ему был ответ девушки, Брэм понял его. Он хотел взять под столом ее руку, но она отдернула ее.
— Пожалуйста, не осложняй положение, — шепнула она, опустив голову.
— Вот видишь, Брэмуэлл? Леди предпочитает меня. И это неудивительно. Этот джентльмен, миледи, лишен наследства. Живет на карточные выигрыши. А здесь швыряется двумя сотнями фунтов, которые ему, вероятно, нужны, чтобы не умереть с голода.
— Меня лишают наследства по меньшей мере раза три в год, — ответил Брэм, довольный, что его насмешки отвлекают внимание Косгроува. — Я научился обеспечивать себя, если можно так выразиться. И с голода не умру.
— Как ты называешь это? Обеспечивать себя? Я предпочитаю сначала составлять расписание и следовать ему. Согласно плану я буду сопровождать Роуз в пятницу на суаре в Хемптоне. Пора уже нам показаться вместе в обществе. А теперь, моя дорогая, скажите лорду Брэмуэллу, что вы желаете, чтобы он ушел, пока я не почувствовал себя оскорбленным тем, что вы неуверенно ответили на мой вопрос.