Я никогда не жила в таком городке, да и сомневаюсь, что мне этого сильно хотелось бы, но иногда среди закованного в бетон города высотных домов, где каждый человек стремился скрыться за как можно большим числом заборов и дверей, неудержимо тянет в какой-нибудь уютный уголок, пронизанный теплом настоящих человеческих отношений.
С небес на землю я рухнула, услышав мамин вопрос:
- Он тебе нравится, этот мальчик?
Конечно, я рассказала маме о своем знакомстве с Пашей и его компанией - ведь надо же ей было знать, где дочь пропадает целыми днями. Я довольно подробно расписала внешность и характер моих новых друзей, но мамино проницательное око сразу же распознало главного виновника торжества.
И вот по дороге к бабушкиному дому она решила воспользоваться тем, что мы одни и что я не могу улизнуть в свою комнату или куда-нибудь еще, чтобы выспросить все досконально.
- Он же хороший, правда, Маша?
- Ага, - я решила отвечать односложно, чтобы вынудить маму оставить эту тему.
- На спектакль тебя позвал, до дома всегда доводит и с друзьями познакомил. Вряд ли он стал бы все это делать, если бы не имел на тебя виды.
Иметь на меня виды! Бог ты мой! И она туда же.
- Мам, я не знаю, мы с ним об этом не говорили. А послушай, - решила я уточнить на всякий случай, - если бы я вдруг стала с ним встречаться, то как бы вы с папой отреагировали?
- Ну-у, - протянула мама, искоса поглядывая на меня, - встречайся, раз хочешь. Могла бы позвать его тогда на чай как-нибудь. Папе было бы тоже интересно на него взглянуть.
Охотно верю. Пригласили бы бабушку до кучи и устроили смотрины. Бедный Паша! Но как говорится, когда ни коня, ни воза, не беги впереди паровоза.
- Не волнуйся, мам, если у меня вдруг появится парень, я обязательно вас с ним познакомлю.
- И на том спасибо, - вздохнула мама и наконец-то перевела разговор на другую тему.
И вот я сидела за столом, который ломился от еды, уныло пережевывая сырокопченую колбасу под монотонное гудение гостей. Моя двоюродная сестра Наташка после девятого класса поступила в медицинское училище в другой город (тоже мне, «птенец свободы»), и лишила меня компании на подобных родственных посиделках. Мне не оставалось ничего иного, как сидеть и молча размышлять о насущном.
Из транса меня вывела бабушка, которая, лучезарно улыбаясь, протянула мне огромную салатницу с неопознанным салатом, щедро сдобренным майонезом.
- Что ты так мало кушаешь, Маша? Вот, накладывай, этот салат Света приготовила.
Света? Нет, спасибо, жизнь дороже. Я вообще не знала, что она умеет готовить.
- Э-э, спасибо, бабушка, я уже наелась.
- Ну как хочешь, -- обиженно проговорила бабушка и тут же сменила тактику, наложив салата в папину тарелку без предупреждения. Папа не стал возражать, потому что попросту не заметил бабушкиного маневра, увлеченный разговором с моим дядей о каких-то двигателях и машинном масле.
Все как всегда. Ну что это за день рождения, где гости разговаривают, кто о чем, забывая к середине банкета, по какому поводу собрались? Правда, бабушка выглядела довольной, как и Света, по случаю принарядившаяся в ужасное старомодное платье с огромными маками и высоким воротничком.
- Маша! - раздался снова бабушкин голос.
Ну все, теперь понятно, кто будет развлекать именинницу, подумала я обреченно и с энтузиазмом улыбнулась бабушке.
- Да, бабушка?
- Мне нужно с тобой поговорить.
- О чем? - спросила я, полная дурных предчувствий.
- О Свете.
Начинается! А что сразу я-то? Отлично, бабушка, давай поговорим о Свете, которая сидит рядом с нами и молчит, как будто бы разговор не про нее. Я вот терпеть не могу, когда в моем присутствии говорят обо мне же в третьем лице.
- Да, Машунь, - активизировалась моя мама. - Тут такое дело...
- Давай я объясню, Надежда, - вмешалась бабушка. - У меня есть путевка в санаторий, завтра я уже еду. На две недели. Понимаешь, Света одна остается, ты за ней не приглядишь?
- За Светой? - глупо переспросила я и взглянула на нее. Она как-то замялась и вызвалась отнести на кухню грязные тарелки. - А зачем? Она что, недееспособная?
- Не надо грубить, - сурово одернула меня бабушка. - Ты же знаешь, что она в бытовых вопросах как ребенок. За ней надо приглядеть по хозяйству, чтобы она делов не натворила. Она такая забывчивая и рассеянная.
- А я-то тут при чем? - взвилась я.