- Я не говорила... - начала я поспешно, но Света меня перебила:
- Я делаю то, что могу. Я неспособна к другой работе, я просто не могу сидеть в офисе с девяти до шести и перебирать бумаги, - от волнения Света начала говорить все быстрее и проглатывать звуки. - Я помогаю бабушке и отдаю ей деньги, которые мне платят за картины. Что в этом неправильного? Почему вы смотрите на меня как на прокаженную? Кому я мешаю? Я хотела подружиться с тобой, думая, что ты поймешь меня. Я действительно восхищаюсь тем, как ты рисуешь. У тебя талант. Настоящий талант.
Света замолчала на несколько мгновений, а потом усталым голосом произнесла:
- Вероятно, я была слишком навязчивой. И глупой. Можешь не волноваться, больше этого не будет. Спасибо большое, что помогала мне, пока не было бабушки. Через несколько дней она приезжает, поэтому тебе больше не нужно приходить ко мне. Не приходи больше.
Она отвернулась и продолжила что-то сосредоточенно искать в куче на столе. Я тихонько вышла из комнаты, судорожно сжимая сверток с картиной. Скорее всего, она подготовила подарок до вчерашнего вечера, когда на нее обрушились мои ужасные слова.
Дома я развернула оберточную бумагу, ожидая увидеть что-нибудь яркое и абсолютно недоступное пониманию - в стиле Светы. Но это оказался небольшой пейзаж: над рекой и прибрежными зарослями стелился туман, который пронизывали первые лучи восходящего солнца. Нарисовано было в своеобразной манере, но настроение Свете удалось передать удивительно верно.
Холодный туман, казалось, выполз за пределы картины и заструился вокруг меня, кольнув в самое сердце. В памяти всплыл рассказ Светы о ее походе на речку ранним утром. Тогда я про себя посмеялась над ней. А теперь держала в руках замечательную картину, наполненную искренним чувством. Картину, которую она хотела подарить мне, признательная за мою вымученную помощь.
Что плохого было в таком безобидном существе как Света? Да, у нее целый вагон своих странностей, но у кого из моих знакомых их не было? Я готова была мириться с грубостью и обескураживающей честностью Карины, с переменчивым настроением Артура, с вечно сладко улыбающейся Алиной, но не могла принять Свету, которой так необходим понимающий человек. Человек, который мог бы разделить с ней радость творчества, человек, не считающий ее нахлебницей и признающий за ней право жить так, как она умеет. Этим человеком Света выбрала меня. А я не оправдала ее доверия. Я так мелочно цеплялась к ней на каждом шагу, даже не попыталась понять ее, грубо отталкивала и не отвечала на улыбки. Я не говорю, что мне следовало броситься Свете на шею, но я могла попытаться что-то для нее сделать.
Какой же дурой я была! Эгоистичной самодовольной дурой! Рассуждала об одиноких людях, в отчаянии стучащих в окна безразличных людей, которые замкнулись в своем мирке и не желают из него вылезать. А ведь я - такая же. Света барабанила в мое окно, а я, раздраженная этим звуком, прогнала ее прочь, не поинтересовавшись, что заставило ее постучать.
На душе было на редкость паршиво. Так паршиво, что не помогла даже огромная порция японской лапши.
ГЛАВА 8
О шекспировских страстях на перекличке и о том,
что каждый велосипед - достояние общественности
Вероятно, чувствуя неумолимое приближение первого сентября, погода испортилась. Небо хмурилось, посылая на землю мелкий противный дождик. Не припомню какой-нибудь День знаний, который обошелся бы без промозглой и сырой погоды. Словно природе тоже становилось грустно, что лето закончилось и начинаются учебные будни, поэтому она оплакивала утраченную свободу своими несолеными слезами.
День, на который была назначена перекличка, выдался противный с самого утра. Перед уходом на работу мама умудрилась повздорить с соседкой, которая взяла в привычку складывать у нашей двери какие-то мешки и пакеты, так что дверь было невозможно полностью открыть. Конечно, от громких переругиваний я проснулась и потом просто лежала, тупо глядя в потолок.
Перекличка - это не так уж плохо. Сценарий, в котором я должна была влиться в кучу незнакомых людей, несколько видоизменился, ведь в параллельном классе будут учиться Паша, Алина и Артур.