– Ты должен вывести их из леса, – стараясь говорить как можно тише, произнесла ему на родном языке. Наверняка кто-то из чужаков владеет северным наречием, ни к чему им знать, о чем они говорят. – Езжайте скорее. Держитесь подальше от леса. Времени совсем нет, людей нужно предупредить.
– А ты? – нахмурился Рок.
– Я останусь здесь столько, сколько понадобится.
– Никуда я без тебя не поеду.
– Поедешь, – приказала Хани. – Сейчас ты мне не помощник. Духи не тронут меня, – она снова посмотрела вверх, – по крайней мере, больше, чем я заслуживаю.
– Ты не виновата! – Голос Рока стал резким, в глазах плясала ярость. – Давай оставим того чужестранца, пусть сам задабривает защитников.
– Тебе приказывает твоя эрель, кетельгард! – жестко и холодно отрезала Хани. – Ты дал клятву служить мне и подчиняться беспрекословно. Я велю тебе отвечать головой за чужестранцев и предупредить деревенских. И, Рок… берегись. Не хуже меня знаешь, что шараши надолго не оставляют своих ловушек без присмотра.
– Но ведь ты…
– Я приказала. Или мне, быть может, поискать другого кетельгарда?
– Как скажешь, эрель, – сдался Рок. – Я буду ждать тебя в «Медвежьей лапе». И не сдвинусь с места, пока не увижу живой.
Хани с благодарностью улыбнулась. Его упрямство подчас изматывало ее, а иногда давало надежду на благоприятный исход.
Она повернулась к остальным.
– Рок отведет вас в Яркию. Там о вашем друге позаботятся. Но ехать нужно быстро.
Когда сборы закончились и так и не пришедшего в себя Раша иджалец взял к себе на лошадь, Хани перевела взгляд на Арэна. Не похоже, чтобы дасириец собирался с остальными.
– Я остаюсь с тобой, – просто сообщил он. – Не знаю, что тут за беседа у тебя с духами, но мы тоже виноваты, так что подожду и посмотрю собственными глазами. Надеюсь, твой друг доставит моих товарищей в целости и сохранности.
– Глупец… – тяжело вздохнула Хани.
– О, боги! Все тут, что ли, ума лишились?! – простонала Миара и первой поехала вслед за Роком.
Когда всадники скрылись в деревьях, Хани вновь уставилась на Арэна. Тот выглядел совершенно спокойным и уравновешенным, только меч держал наизготовку, в этот раз длинный, черной стали, с тяжелой рукоятью. Девушка попыталась вспомнить, что еще за оружие нес его тяжелогруженый вьючный конь, но не смогла.
– Скажи мне, что это было за диковинное растение? – спросил чужестранец, осматриваясь.
– Ловушка шарашей, – ответила Хани.
– Шарашей?
– Людоедов. Тварей, что приходят из Пепельных пустошей. – Она указала на север. – И не знают ни боли, ни усталости, ни пощады. Знают лишь голод.
Ветер гневно загудел в кронах.
«Пора, нельзя больше тянуть».
Северянка бросила плащ на снег, сняла варежки, отложила в сторону пояс. Немного помедлив, выразительно глянула на Арэна, пока тот не догадался отвернуться. Только после этого расслабила шнуровку мехового жилета – сбросила и его. Последними сняла штаны и сапоги. Оставшись в простой полотняной рубашке и нижних полотняных же штанах, опустилась на колени.
– Эти людоеды – часто они проверяют свои ловушки? – донесся вопрос Арэна.
– Шараши никогда не бросают их надолго, – Хани коченела с каждым вздохом, но из последних сил старалась говорить ровно. – Рок поведет твоих друзей через замерзшее озеро – они сократят путь.
– А чего стоит опасаться здесь нам?
– Всего, – коротко ответила она.
Воздух завибрировал. Деревья склонились кольцом вокруг них, застили небо ветками, будто плели темницу для непрошеных гостей.
– Что делать мне? – в голосе чужака звучало напряжение.
– Не мешать. И отойди… туда, к деревьям. Духи не должны тебя увидеть – только меня.
Хани только раз проводила обряд упокоения. То было частью древнего обучения: обряд, который теперь чтили лишь из уважения к предкам и их колдовству. Древнее нээрийское мастерство повелевать природой, слышать духов и говорить с ними было давно утрачено. Уже много веков дети Севера рождались глухими и немыми к старинному колдовству, некогда прекрасному, но отравленному Проклятой Шараяной. К счастью их матерей. Ни одной северянке не хотелось иметь ребенка с порченой меткой Разрушения. Потому что участь его была незавидна и ужасна.
«А что духи сделают с тем, кто преподнесет им себя?» – когда-то спросила она наставницу. На что та хмуро ответила: «Будут терзать его дух, пока не насытятся».
Хани мелко дрожала. На миг в голове появилась малодушная мысль о побеге. У нее сильная и выносливая кобыла, она скачет быстрее ветра и…