— Лорд был так добр. Он сказал, что пришлёт портних.
— Ах, вот как?
Лисандра усмехнулась.
— Позволите тогда уйти?
Киваю. Язвительность, досада и горечь Лисы находят своё оправдание. Каково бывшей принцессе драить горшки и прислуживать менее знатным? Представляю, сколько мучений пережила несчастная, сколько слёз пролила.
Её рассказ взбудоражил меня и встревожил. Что если лорд Дамиан хочет со мной поступить так же, как с Лисой? Вся разница в том, что со мной он не церемонился. Просто украл, не стал ухаживать. Пообещал послать сватов, невестой назвал... Руну на руку наложил, что я, как гулящая кошка, с ним кувыркалась.
От одних воспоминаний, что я вытворяла в постели, кровь летит к вискам, и зардеваются щёки. Я даже не предполагала, что могу быть настолько... развратной. А сколько раз я кричала: «Ещё! Ах, как хорошо, Дамиан!»?
Щёки снова пылают от мысленных картинок сцен, что приличные девушки не прочитают даже в самых постыдных книжках.
Но что будет дальше? Портниха? Лорд Тарийский хочет меня приодеть. Это же хороший знак!
Нет... Нельзя впадать в панику, придумывать лишнее. Мало ли что произошло у дракона с Лисой? Ситуации разные. Мы — женщины разные. У меня с Дамианом Тарийским всё совсем по-другому.
И всё же пребываю в раздумьях за завтраком, даю снять с себя мерки и терпеливо жду, пока моё рваное платье приводят в порядок. Когда с делами покончено, решаюсь выйти из дворца и прогуляться. Заодно и разведаю, что здесь происходит и как.
Утопающий в зелени парк, ухоженные кустарники, клумбы с цветами, аккуратно вымощенные дорожки мне понравились сразу. Видна рука талантливого садовника, знающего куда и что посадить и как за этим ухаживать. Но в парк гулять не иду, направляясь в противоположную сторону. Там, где находится хозяйственная часть, казармы, конюшни.
Встречаться с драконом не хочется, очень сильно стесняюсь. И при этом именно его и ищу. Как же гонец? Отправит ли? Как же обещания лорда? Уж лучше пусть всё раскроется именно здесь и сейчас.
На площадке, специально огороженной для тренировок, я нашла дракона. Он смотрел, как укрощают кобылу. Тёмная гнедая красавица фыркала и брыкалась, норовя сбросить конюха за то, что тот посягнул на свободу. В конечном счёте у гнедой получилось.
Коренастый парнишка улетел так далеко, что распластался по центру левады. Тут же быстро вскочил и побежал ловить строптивицу. Не тут то было. Гнедая в руки никому не давалась. Ни парнишке, ни двум другим конюхам. Я смотрела на неё и грустила. Жаль... Совсем скоро её свободу заберут окончательно и заставят делать всё, что заблагорассудится хозяину. Захочет, загоняет до смерти. А, может, будет холить и лелеять.
Гнедую поймали, а затем отвели к лорду Тарийскому. Он что-то сказал, заставив конюха покраснеть, а потом сам взлетел в седло. Началась борьба. Откуда только силы появились у лошади? Она взлетала свечкой, давала козла, выполняя странный бешеный танец. Кобыла будто сошла с ума. Вскидывалась, скакала по площадке, но дракон сидел, как влитой. Даже взгляда хватило понять, какие у него стальные нервы и мощь. Это продолжалось какое-то время... Но сильная, гордая лошадь устала. Она больше не могла противоречить дракону. Её мокрые бока тяжело вздымались, кобыла понуро опустила голову, не в силах сопротивляться. Лорд Тарийский её сломал, превратив в усталую клячу.
На глаза навернулись слёзы, предметы начали расплываться, и я не сразу поняла, что дракон увидел меня. Он подъехал, спрыгнул с гнедой и бросил поводья. С интересом посмотрел на меня.
— Евлина. Тебе понравилось укрощение?
— Ваше мастерство заслуживает уважения, но лошадь жаль.
— Почему это?
— Её только что лишили свободы, заставили делать всё, что нужно хозяину.
— Жизнь — это большая игра. В ней есть и всегда будут рабы. Это предопределено. Кто-то родился повелевать, а кто-то ему поклоняться.
— А вы? Полагаю, хозяин?
— Я — простой игрок. Но мне интересно, кто ты? Хозяйка или рабыня?
— Ничто не может быть лучше свободы. С ней власть не нужна. Людей, свободных сердцем, нельзя укротить.
Лорд Дамиан усмехнулся.
— Зато их можно сломать. Весь вопрос в том, как быстро это произойдёт? Но чем дольше длится игра, тем интереснее.
Разговаривая с драконом, отмечаю его хорошее настроение. Хотя снисходительный тон по-прежнему навевает сомнения в искренности чувств «жениха». Насколько он готов выполнить данное вчера вечером слово?
— А как же любовь? Разве она не укрощает лучше насилия, не раскрывает души любимых? Разве любовь не творит чудеса?