Выбрать главу

Третий.

Наконец, ущелье закончилось, и Ровеналь увидел перед собой ровные пики небоскрёбов столицы Ноктюрна.

Судорожно защёлкал по сенсорной панели, пытаясь активировать режим невидимости. «Если бортовой компьютер ещё не сдох».

Бортовой компьютер не сдох. По крайней мере, не до конца. И двое патрульных флаеров прошли в считанном десятке метров от него.

Ровеналь с облегчением выдохнул — и тут же об этом пожалел. Из-за спины раздался протяжный скрип и треск.

Ровеналь понял, что отваливается хвост.

Судорожно принялся вводить на панели поисковый запрос.

До места, на которое указывал энколион, оставалась пара десятков километров. Между зданий, по узким улочкам города.

Переулки были пусты — все до одного. Планеты, вступившие в Конфедерацию, вводили комендантский час.

Зато за пылающими окнами домов виднелись силуэты людей, которые расслаблялись вовсю — пить и развлекаться в пределах стен собственного дома никто не мешал. Формальный закон о том, что нельзя мешать соседям по ночам, никто не собирался соблюдать.

Если бы у Ровеналя была парочка свободных пальцев, он бы их скрестил. Но вместо этого оставалось лишь бормотать забытые всеми молитвы Звёздным Ветрам. Не то чтобы Ровеналь слишком верил в них — но знакомые слова успокаивали. Позволяли не думать о том, что у истребителя уже нет шасси и приземлиться он не сможет вообще никак.

Наконец впереди показались внешние стены комплекса зданий, отмеченного на навигаторе как «Посольство Гестора».

Оставалось не вписаться в них.

В последний раз поднять корабль вверх.

Перескочить…

И можно падать на траву.

Отключив двигатели.

Так, чтобы не случился взрыв.

Ровеналь протяжно выдохнул и, не давая себе расслабиться, стал отстёгивать ремни.

Одной рукой перехватил огнетушитель, скрытый под панелью управления, и, поднявшись, дал залп пеной по пылающему хвосту.

Механизм, открывающий кабину, заело, и пришлось приложить усилия, чтобы его открыть.

Тут-то Ровеналь и заметил, что при любом движении плечо пронзает боль.

«Ничего, — успокоил он себя. — Осталось чуть-чуть».

Но стоило выбраться из корабля и оглядеться по сторонам, как Ровеналь обнаружил, что у него кружится голова. Слабость накатила мгновенно и накрыла с лихвой. Он почувствовал, что падает на траву, и успел подумать только одно:

«Чёрт».

3

Время уже близилось к полуночи, когда терпение Эллеры стало иссякать.

Она переговорила ещё с несколькими людьми, однако никакой особенно важной информации не раздобыла. Зато Колберт начинал нервничать и нервничал всё сильней — ему не нравилось, что красотка, которую он привёл на приём, обращает внимание на всех, кроме него.

Несколько раз он подходил к Эллере и настойчиво пытался прервать очередной разговор. Наконец Эллера решила, что с неё хватит. Она больше ни минуты не могла продержаться без сигарет — и вышла во двор.

Большая часть приёма проходила в банкетном зале, окна закрывали плотные шторы, а музыка гремела так, что заглушала любые звуки, какие могли донестись снаружи. Но она видела — или теперь ей казалось, что видела, — как в самом начале вечера по небу пронеслась падающая звезда.

«Авария», — поняла Эллера. Впрочем, для того, чтобы приземлиться на посольский двор, падать надо было с дьявольской точностью. Точно зная, куда и зачем.

— Кто ты такой? — Эллера наконец извлекла шокер и, направив его на лежавшего на земле мужчину, приблизилась на шаг.

Теперь она видела чёрные пряди длинных волос, разлетевшиеся по вискам и слипшиеся от крови. Кровь была на лбу и на одной щеке, на плече, затянутом в чёрную водолазку, — там, где ткань порвалась. Чёрный кожаный бомбер оказался расстёгнут на груди, и под одну его полу убегала серебряная цепочка. Что висело на ней, Эллера не разглядела — да и не очень-то старалась. Она перевела взгляд выше и замерла, рассматривая неожиданно красивое лицо.

Эллера видела аккуратный прямой нос и бледные губы, сейчас сжатые в одну тонкую черту. Мужчину, кем бы он ни был, терзала боль.

Несколько мгновений Олсон разрывалась между разумом, требовавшим крикнуть охрану, и жалостью, к которой добавлялось понимание того, что охрана не обрадуется этому человеку, кем бы он ни был. Несанкционированное проникновение на территорию посольства — не нарушение порядка, а весьма серьёзное преступление, после которого в лучшем случае можно попрощаться с правом на выезд из родного мира, а в худшем — до конца жизни просидеть в застенках Инквизиции.