- По крайней мере, нам не пришлось оставаться в неведении пару недель.
- Да, это так.
Мишель помнила какое чувство облегчения испытала утром, но вместе с тем, было и легкое разочарование. Ей казалось, что повинуясь какому-то примитивному инстинкту, любая женщина хотела бы иметь от него ребенка. Он излучал такую мужественность, что другие мужчины проигрывали по сравнению с ним, как полукровки всегда в проигрыше перед чистокровным жеребцом.
Лошадь нервно дернулась под ним, и Джону пришлось сжать колени, чтобы удержать ее.
- Вообще-то, у меня нет времени даже на то, чтобы перепихнуться по-быстрому. Я приехал дать несколько инструкций Нэву, а потом собирался заехать к тебе сообщить, что уезжаю. Мне нужно в Майами на пару дней. Если не вернусь до послезавтра, поезжай в Тампу сама, и подпиши бумаги, а я заеду туда на обратном пути.
Мишель посмотрела в сторону старенького грузовика, который тащился позади скота. О том, чтобы поехать на этой развалюхе куда-нибудь, откуда она не сможет добраться обратно пешком, не было и речи.
- Думаю, я подожду, пока ты приедешь.
- Возьми «Мерседес». Просто позвони на ранчо, и Нэв организует, чтобы тебе его пригнали. Я бы не доверял этой рухляди, даже если бы ты поехала в магазин и обратно.
По-приятельски одолжить машину - чисто дружеский жест, который, впрочем, мог позволить себе и любовник. Но Мишель почувствовала, что под этим подразумевается нечто большее. Он подталкивает ее к себе домой как любовницу, и если она возьмет машину, то станет еще более зависима от него. Вообще-то, у нее нет другого выхода, так как иначе она до Тампы не доберется, между тем как чувство ответственности требует подписать бумаги как можно скорее, чтобы отдать долг.
Джон ждал ее ответа, и в итоге она не выдержала.
- Хорошо. – Ответ прозвучал тихо, еле слышно.
Он и не представлял себе, насколько был напряжен, пока не расслабился, услышав согласие. Мысль о том, что ей предстоит поехать в Тампу на старом грузовике, не давала ему покоя с той самой минуты, как ему позвонили из Майами. У его матери в очередной раз были финансовые проблемы и, несмотря на прошлое, он не собирался оставлять ее одну. Как бы там ни было, она остается его матерью.
Джон подумывал взять Мишель с собой, чтобы она была рядом. Но Майами чересчур близок к Палм Бич, там осталось слишком много ее старых друзей, скучающих и ищущих чего-нибудь интригующего, чтобы придать своей жизни остроту. Имелась вероятность, что какое-нибудь ничтожество, у которого денег больше, чем мозгов, сделает ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Он, конечно, должен был дать ей право выбора, тем более что Мишель определенно не приспособлена к жизни на ранчо, и, наверное, устала от тяжелой работы и пребывания в этой дыре. Если кто-нибудь предложит ей заплатить ее долги, она может согласиться, и уйти отсюда, вернуться к светской жизни, которая подходит ей гораздо больше. Неважно, насколько мала такая вероятность, даже самый крохотный шанс - для него уже слишком. Он не может позволить себе рисковать, и потерять ее.
Впервые в жизни Джон чувствовал себя неуверенно с женщиной. Она хочет его, но достаточно ли этого, чтобы удержать Мишель? Впервые это было важно. Он так сильно и долго желал ее, что не успокоится, пока она не будет жить с ним под одной крышей и спать в его кровати, где он мог бы заботиться о ней и баловать, сколько ему хочется.
Да, она его хочет. Он умеет доставить удовольствие в постели, она позволяет ему заботиться о себе. Но все равно Мишель не хочет его так, как он ее. Она сопротивляется ему, старается держать дистанцию, даже теперь, после того, как они провели потрясающую ночь вместе, воспоминания о которой волнуют его до сих пор. У Джона было ощущение, что всякий раз, как только он пытается приблизиться к Мишель, она отдаляется еще больше.
Джон протянул руку и коснулся ее щеки, скользя пальцами по коже, ощущая аристократический контур скул, который придавал ее лицу такой утонченный и высокомерный вид.
- Скучай по мне, пока меня не будет.- Из-за его тона это прозвучало как команда.
Легкая улыбка тронула уголки ее губ.
- Хорошо.
- Черт, - сказал он мягко. - Ты совсем не собираешься льстить моему эго?
- А ты в этом нуждаешься?
- Да, когда дело касается тебя.
- В это верится с трудом. А что насчет тебя? Будешь скучать, или будешь слишком занят?
- Буду занят, но я буду скучать.
- Береги себя. - не смогла сдержаться Мишель.
Это были слова, которые всегда произносятся перед полетом. Волшебное заклинание, призванное уберечь того, кого любишь. Мысль о том, что она не увидит его несколько дней, внушила ей чувство холода и пустоты. Скучать по нему? Он и представить не мог, насколько сильно ей будет его не хватать, она уже сильно скучала.
Джону хотелось поцеловать ее, но остановило присутствие других людей. Вместо этого он кивнул в знак согласия и повернул лошадь в сторону Нэва. Какое-то время всадники скакали вровень, и Мишель видела, как Нэв кивает головой, выслушивая инструкции хозяина. Потом Джон пустил лошадь галопом, и вскоре лошадь и всадник скрылись из виду.
Не смотря на легкое чувство утраты, от которого она не могла избавиться, Мишель не позволяла себе расслабляться следующие несколько дней. Жизнь на ранчо кипела. Хотя люди Джона выполняли всю тяжелую работу, было полно дел, которые они, будучи ковбоями, не замечали. Если работа не касалась непосредственно скота или лошадей, то она не касалась их. Таким образом, Мишель нашла другое применение своему времени и силам. Она перекрасила крыльцо, поставила новый почтовый ящик, а остальное время
Старалась проводить с рабочими. Ранчо вновь стало походить на ранчо, с его активной деятельностью и перебранками мужчин, пылью и запахами, наполняющими воздух. Скот погрузили, телят заклеймили, молодых быков кастрировали. Возможно, раньше, Мишель поморщила бы нос от отвращения, глядя на все это, но теперь она видела в этой деятельности новые признаки жизни, как для ранчо, так и для себя.
На следующий день Нэв пригнал «Мерседес». Пока он передавал ключи, Мишель не могла заставить себя смотреть в глаза управляющему, хотя, кажется, тот не видел ничего удивительного в том, что она будет пользоваться машиной Джона. По сравнению со старым пикапом, который она водила в последнее время, мощь и надежность «Мерседеса» были ей непривычны. Всю дорогу до Тампы она ехала очень осторожно. Даже не верилось, что когда-то на протяжении многих лет водить дорогие спортивные машины было для нее нормой жизни. Мишель вспомнила, как равнодушно она отнеслась к белому «Порше», подаренному ей отцом на восемнадцатилетие. Куча денег, уплаченная за машину, не произвела на нее тогда никакого впечатления.
Все в этой жизни относительно. Тогда деньги, потраченные на «Порше», не казались ей большими, сейчас, имей она такую сумму, сочла бы себя богатой.
Как только Мишель подписала у адвоката все необходимые бумаги, она села в машину, чтобы вернуться обратно. Ей вовсе не хотелось использовать машину дольше, чем это было необходимо. Остаток недели выдался спокойным, хотя Мишель безумно хотелось, чтобы Джон позвонил и сообщил, когда вернется. Два дня превратились в целую вечность, и она не могла остановить мучительные мысли, которые всплывали в самые неподходящие моменты. А что, если он с другой женщиной? Даже если он там по делам, Мишель слишком хорошо знала: где бы Джон не находился, женщины не давали ему прохода. Ну не может же он работать там двадцать четыре часа в сутки! В сущности, Джон не давал ей никаких обещаний, он свободен и может быть с любой женщиной, если захочет. Неважно, как часто она повторяла себе эти слова, они все равно причиняли боль.
Но если Джон не звонил, то и от Роджера не было звонков. В какой-то момент она испугалась, что тот будет звонить регулярно, но обнадеживающая тишина сохранялась. Может, кто-то или что-то завладели его вниманием? Может, он все время занят своим бизнесом? Что бы то ни было, Мишель была глубоко этому признательна.
В пятницу утром рабочие не приехали на ранчо. Скот мирно пасся на восточном пастбище, ограждения были отремонтированы, всюду чувствовалась людская забота. Мишель загрузила стиральную машину, потом провела утро, подрезая траву. Когда в полдень она зашла в дом, чтобы сделать себе на обед сэндвич, то вся обливалась потом.