- Сейчас темно и идет дождь, - возразил он, спуская футболку с плеч Мишель, одновременно стягивая с нее брюки. – Никто нас не увидит.
Мишель нравилось дразнить, возбуждать, чувствовать его твердость в своей руке, но она думала, что он подождет, пока они вернутся домой. Она должна была знать его лучше. Джона не заботило, в спальне они или нет, его аппетиты были сильными и немедленными. Мишель уступила, ослабев перед лаской его рта и рук, позабыв обо всем на свете. Шел дождь, гремела гроза, вода с шумом стекала по грузовику, словно они находились под водопадом. Мишель слышала только грубые сексуальные слова, которые он шептал ей, откинувшись на заднее сиденье и посадив ее сверху. Почувствовав, как он входит в нее, Мишель вскрикнула и выгнулась в его руках, ее мир стремительно вращался в вихре невероятных ощущений.
Позже, после того, как дождь ослабел, Мишель обмякла в его руках, когда Джон нес ее в дом. Ее руки, обвитые вокруг его шеи, нехотя разомкнулись, когда он осторожно положил ее на постель в спальне. Она была пресыщена, ее тело все еще дрожало от пережитого удовольствия. Джон поцеловал ее глубоко, проводя рукой по грудям и животу.
- Хочешь, я раздену тебя? – Пробормотал он.
Мишель уткнулась носом в его шею.
- Нет, я сделаю это сама … через минуту. Мне не хочется сейчас двигаться.
Его большая рука замерла на ее животе, затем спустилась ниже.
- Мы ничего не использовали.
- Все в порядке, мягко уверила его Мишель.
Сейчас у Мишель как раз начался безопасный период. Ее цикл только что закончился, возможно, этим и объяснялась эта неконтролируемая вспышка желания. Джон потерся своими губами о губы Мишель, покрывая их короткими быстрыми поцелуями.
- Мне очень жаль, малышка. Я так хотел тебя, что повел себя как сопливый подросток.
- Все в порядке, - снова ответила Мишель. Она так сильно любила его, что это вызывало дрожь во всем теле. Иногда ей приходилось собирать в кулак все силы, чтобы не закричать во весь голос о своей любви. Но Мишель боялась, что это испортит отношения между ними, слишком запутает и так непростую ситуацию, в которой они оказались. Рано или поздно их связь закончится, она прекрасно понимала это, но хотела продлить каждую секунду, которую возможно.
***
После вечеринки не произошло ничего ужасного, а их поездку домой в грозу Мишель еще долго вспоминала, дрожа от счастья. Не было больше никаких звонков по телефону, и постепенно Мишель расслабилась, убежденная, что ее страхи беспочвенны. Она все еще предпочитала оставаться на ранчо, но, прислушиваясь к словам Джона, стала иногда выезжать на «Мерседесе» за покупками, по мелким поручениям Джона или навещая друзей. Несколько раз она ездила домой, чтобы проверить все ли в порядке, но тишина подавляла ее. Электричество включили, хотя Джон не сказал ей об этом, но Мишель больше не заикалась о своем возвращении сюда. Она не могла оставить его, не теперь. Мишель была так беспомощно, безнадежно влюблена в него, и понимала, что останется с ним, пока он сам не попросит ее уехать.
Однажды в понедельник днем она ездила по поручению Джона, а после заглянула к себе на ранчо. Мишель ходила по огромным комнатам, проверяя, все ли в порядке, не текут ли трубы, нет ли необходимости что-то срочно отремонтировать. Ее охватило странное чувство: она не так долго отсутствовала, но за это время ее дом стал чужим. Сейчас казалось далеким прошлым то, как она жила раньше, прежде чем Джон Рафферти ворвался в ее жизнь. Ее тревоги почти исчезли, Мишель больше не чувствовала одиночества. К ней возвращалось доверие к людям, к мужчинам, и она знала, что больше не одна, независимо оттого, что может случиться. Уже было довольно поздно, тени в доме становились длиннее. Мишель тщательно заперла парадную дверь и вернулась в автомобиль. Внезапно ее охватила дрожь, словно ее коснулось что-то холодное. Она огляделась, но все было нормально. Птицы пели на деревьях; насекомые жужжали. Но на мгновение Мишель почувствовала это снова, необъяснимое ощущение угрозы. Это было странно. Здравый смысл подсказывал, что ее страхи смешны, но она все равно заблокировала все двери в машине. Мишель немного посмеялась над собой. Сначала несколько телефонных звонков напугали ее, а теперь «почудилось» что-то в воздухе. Поскольку на дороге между ее ранчо и владениями Джона движение было небольшим, Мишель почти не пользовалась зеркалом заднего обзора. Поэтому, она заметила этот автомобиль только когда он практически прижался к ее бамперу. Когда она попыталась пропустить его, он вместо этого начал прижимать ее влево от дороги. Дорога была узкой, и Мишель почти прижалась к обочине, чтобы дать автомобилю проехать. У нее почти получилось сделать это, как вдруг он неожиданно вильнул по направлению к ней.
- Эй, осторожней! – Завопила Мишель, дернув руль вправо, но раздался громкий звук, скрежет металла о металл. «Мерседес», который был намного меньше того автомобиля, резко вильнул вправо, Мишель хлопнула по тормозам, колеса проехали по песчаному грунту, и она почти вывернула плечо, стараясь выровнять машину. Она боролась с рулем, слишком испуганная, чтобы ругать водителя «Шевроле». Автомобиль пронесся мимо, и Мишель еле успела свернуть с дороги на обочину. Дрожа, Мишель затормозила и уронила голову на руль. Но неожиданно она опять выпрямилась, потому что услышала резкое визжание шин. Сумасшедший автомобиль проскочил мимо, но сейчас резко развернулся и возвращался. Мишель подумала, что будет удачей, если у этого чокнутого окажется страховка. Автомобиль был большим, синим полноразмерным «Шевроле». Мишель не могла разглядеть водителя, только его силуэт. Ей показалось, что это крупный мужчина, одетый в черное, а на лице его было что-то похожее на лыжную маску. Мишель снова почувствовала озноб. Инстинктивно она нажала ногой на педаль газа, и «Мерседес» резко дернулся вперед. «Шевроле» снова надвигался на нее, Мишель еле успела свернуть в сторону. Она почти увернулась от него… почти. «Шевроле» ударил ее в бампер, и более легкий «Мерседес» закрутился словно волчок, прежде чем соскользнуть с дороги, поднимая клубы пыли на широкой песчаной насыпи, и боковым ударом врезался в огромную сосну. Она услышала свой крик, но сильный толчок, остановивший автомобиль, остановил и его. В ушах гудело, голова Мишель наклонилась к разбитому окну, прежде чем туман в голове рассеялся, и к ней вернулось чувство опасности. Мишель нащупала ручку, но не смогла открыть дверь. Сосна заблокировала ее. Мишель попыталась пролезть к другой двери, и только тогда поняла, что все еще пристегнута. Быстро нащупав пряжку, она испуганно посмотрела по сторонам в поисках «Шевроле». Отстегнувшись, Мишель бросилась к другой дверце «Мерседеса». Она открыла дверь и выскочила из машины, задыхаясь от страха. Застыв около автомобиля, Мишель прислушивалась к окружающим звукам, но не слышала ничего, кроме собственного неровного дыхания и стука сердца. Старые привычки вернулись, и она использовала их, чтобы успокоиться, как часто делала, после безумных приступов ревности бывшего мужа – глубоко вдыхать и задерживать дыхание. Это помогло успокоить бешеный пульс, шум в ушах почти исчез. Она по-прежнему не слышала ни звука с дороги. О, Боже, он остановился? Осторожно Мишель выглянула из-за машины, но «Шевроле» нигде не было видно. Наконец, Мишель убедилась, что синий автомобиль исчез. Медленно до нее доходил весь ужас произошедшего. Он не остановился. Спотыкаясь, Мишель вышла на дорогу и посмотрела по сторонам. Дорога была пуста. Она не могла поверить в то, что сейчас случилось. Он специально столкнул ее с дороги, дважды. Если бы маленький «Мерседес» врезался лоб в лоб в одну из огромных сосен, которые плотно росли вдоль дороги, Мишель, возможно, была бы уже мертва. Кем бы ни был этот человек, он, должно быть, полагал, что более тяжелый «Шевроле» легко столкнет ее с дороги без риска для себя.
Он пытался убить ее.
Спустя пять минут на дороге показался другой автомобиль, он тоже был синим и на одно ужасное мгновение Мишель запаниковала, подумав, что «Шевроле» снова возвращается, но когда машина подъехала ближе, она поняла что этот автомобиль гораздо более старенький, и другой марки. Мишель бросилась на середину дороги, размахивая руками, чтобы автомобиль остановился. Она могла думать только о Джоне. Ей нужен был Джон. Она хотела, чтобы он держал ее в своих объятиях, и ее страхи отступили бы. Ее голос дрожал, когда она наклонилась к окну автомобиля и попросила водителя, молодого парня: