— Нет, на этот раз «стоп». Гуляй, братан. Все это не для меня. Ни эти бесконечные тусовки, ни тем более ждать, когда тебе это надоест.
Я настолько привык к ее частым «возьму паузу», «давай попробуем жить вместе», «я уеду, а ты подумай» и всякое подобное, что и в этот раз кивнул, зная, что не пройдет и недели, у нас снова будет все как обычно.
Наверное, если бы я был хоть немного внимательнее к ней, я бы понял, что уже ее потерял и уходит она с вечеринки не потому, что ей все это надоело, а к нему… к своему жениху из Вегаса!
Но мне было не до Стефи, я скинул видюху с чирлидершами Мирону, и этот хитрый жук тут же написал, что у него дома сегодня тусит Тоха, повелитель винила, просто гениальный диджей и наш общий дружище, и они собираются пить коллекционный коньяк
«Отомщу за испорченную стену за тумбочкой!» — решил я и, взяв новых подружек, уехал обратно в Москву, пока у Мирона приступ гостеприимности не прошел.
Сидя на диване, мы с Мироном, как положено, пускали слюни, глядя, как чирлидерши соревнуются своей гибкостью и растяжкой, а притащившийся на шоу Макар портил весь настрой:
— Ну, такое себе… у Вики и то ролики круче. В инсте посмотри.
— Щас, все дела брошу, буду умиляться детским утренникам твоей сестренки, — отмахнулся я от протянутого телефона.
И так глаза разбегались, какую выбрать! Как вообще можно остановиться на одной на всю жизнь? Вот даже мой отец. Он в моем возрасте стал игроком элитного футбольного клуба, толпы фанаток, популярность зашкаливала, но он как привороженный несся с выездов домой. И я с мамой и котом Филькой спешили его встречать на пороге, почему-то ему это очень нравилось. На других женщин он даже не смотрел, с каким-то особым трепетом берег маму от любых переживаний. Вот почему я не в него? Ходил бы за Стефи по пятам, и все были бы счастливы. Кроме меня.
Пока я впал в странные размышления, Макар, естественно, утащил уже самую энергичную и раскрепощенную деваху, снова не утруждая себя сделать хоть что-то для дамы приятное. Мирон уже с хищным прищуром ошивается около брюнетки, значит, и мне пора портить стены и мебель в отместку этому подставщику!
Все-таки сделать другу пакость — это прям заряжает настроением! Я свалил домой, когда еще не было и шести утра, успел побегать и принять душ. И, переполненный позитивом, сел на лоджии с кофе, ожидая, когда позвонит Мирон, сказать мне, что я утырок и говнюк, даже женщину за собой не убрал, оставив ему изворачиваться, как слиться от продолжения общения.
А через пятнадцать минут пожалел, что не остался у Мирона провожать девушек, убирать квартиру… да я бы даже завтрак ему приготовил, если бы знал, как это утро перевернет мою жизнь с ног на голову и разделит ее пополам.
Вместо Мирона мне позвонила Ленточка и попросила принести крем от раздражения после бритья. Удивился я сильно, но мне несложно на пару этажей спуститься и заодно напроситься на завтрак. Так и пошел в чем был, в домашних брюках и накинутой олимпийке нараспашку, не думая, что у сестренки гости сегодня.
— Привет! — чмокнула меня Лена в щеку, а я даже ответить не успел, поняв, кому крем и зачем.
Несложно представить себе эту страсть, с которой сволочь Самойлов целовал мою Стефи, раз ее нежная кожа так пострадала, и знать не хочу, где еще такое раздражение от этой наглой морды!
В момент, когда я понял, что у них было все, что она мне с ним изменила, мне показалось, мир рухнул. Тот самый, что я себе нарисовал. Тот, где все любят Андрея Аристова и все будет так, как хочет он.
Я не знаю, зачем я ходил за Стефи хвостом, ждал ее в ванной, пока она нанесет мой крем на свои щечки, и пытался в ее взгляде найти ту искорку, которая всегда была, когда она смотрела на меня.
— Братан, ну ты чего? — пытался я вернуть ту Стефи, которую знаю. Которая смеется в лицо любой неприятности, а эту потухшую Стефи я не знаю.
— Да так… помнишь, ты сказал, что нам рано жениться?
— Не начинай, Стефи, — скривился я. — Я же говорил. Если мы поженимся, а я опять накосячу? Меня же или твой, или мой отец грохнет!
— Что значит не начинай? Я вчера тебе на вечеринке на базе что сказала? Наши отношения закончены! Я не хочу твоей такой любви, братан! Мне нужна другая, настоящая! — разозлилась на меня Стефи, гордо задрав нос, вышагивая в сторону кухни.
— Я не понял! Что значит другая? — засуетился я, а Стефи только глаза демонстративно закатила.
Но и помимо нее нашлось, кому ответить.
— Она говорит: не можешь любить, сиди и дружи! — раздался голос от окна кухни, и я, повернувшись, забыл, про что мы говорим со Стефи.
Я не понял, что происходит в моей голове. Это было похоже на киноэффект. Я смотрел на эту девушку, а в башке, шурша помехами, то и дело мелькали черно-белые кадры. Будто я видел уже эти губы и глаза. Только не на расстоянии в несколько шагов, как сейчас, а прямо перед моим лицом. Я пялился на нее, забыв и про Стефи, и про сестру.