«Я никогда не тешил себя надеждой, что после смерти Брайана все в Nems будет идти так же гладко, как раньше. У нас не было человека с таким широким воображением, каким обладал Брайан. Стигвуд был достаточно компетентен, но битлы с ним не ладили. Они не любили его. А я был просто временным смотрителем».
«И очень хорошим смотрителем», — вставляет его мать Квини уверенным тоном.
«Брайан мало занимался делами в последние месяцы жизни, — продолжает Клайв. — Я чувствовал, что придется много поработать, чтобы навести порядок. В первое время Beatles, в особенности Пол, с жаром поддерживали Nems, но она была им нужна для реализации собственных деловых идей. Я считал, что сначала надо навести порядок, а потом уже двигаться вперед. Битлы же хотели быстрее “расширяться” и приостановить другие, менее прибыльные проекты. Оглядываясь назад, я подозреваю, что мы могли бы стать мини-Apple».
Очень скоро между Клайвом Эпштейном, другими директорами Nems и Beatles возникли широкие разногласия по поводу методов управления. Клайв очень педантичен и скрупулезен. Неудивительно поэтому, замечает Нат Вайс, что разногласия устранить не удалось. По словам Вайса, Клайв разработал невероятную теорию, что компания заработает тем больше, чем меньше она будет работать, — он не уделял должного внимания делам Beatles. Неудивительно, что они хотели расправить крылья и получить большую независимость в управлении собственными делами. Они чувствовали, что их обводят вокруг пальца, и им не хотелось иметь никаких дел ни со Стигвудом, ни с Клайвом. Тот, как и Брайан, видел, что Стигвуд слишком поспешно тратит деньги. Клайв Эпштейн и Роберт Стигвуд разделили компанию, не проработав вместе и двух месяцев. Уходя, Стигвуд увел с собой Bee Gees и Cream, присоединился к концерну Grammophon-Phillips и создал свою организацию, которую конечно же назвал в свою честь. Сейчас он сидит этажом ниже нью-йоркского офиса Аллена Клейна.
Британская пресса писала, что разногласия между Эпштейном и Стигвудом возникли по вопросу расширения масштабов деятельности Nems. Как бы там ни было, Эпштейну вскоре пришлось изменить свою точку зрения. В результате проведенной реорганизации была создана новая компания Nemperor Holdings, которая владела теперь контрольным пакетом акций Nems. Клайв объявил, что для Nems наступает период «широкой внутренней и международной экспансии». Он даже назначил нового управляющего — Вика Луиса, который никогда не числился среди близких к Брайану людей. Настоящей «экспансии», однако, не получилось. Единственное, чего удалось добиться, это организовать театральное отделение и представительство Беверли-Хиллз в Англии. В остальном же Nems по-прежнему являлась представителем Beatles и продолжала получать свои 25 процентов. Большая часть акций Nems принадлежала теперь Клайву и Квини Эпштейнам, но битлы не питали к ним неприязни, которую испытывали по отношению к другим бизнесменам. Эпштейны не были для них чужаками. Наоборот, они были частью исконного ливерпульского «комплекса», хотя и не были близкими друзьями, вроде тех, кто окружал и выдаивал Beatles в Apple. Однако с уходом Брайана Nems не могла обеспечить профессионального руководства, которого требовало развивающееся художественное мышление Beatles. Не было человека, способного принимать нужные им, а главное верные, решения.
«При жизни Брайана, когда надо было решить тот или иной относящийся к Beatles вопрос, можно было немедленно получить ответ: да или нет, — говорит Нат Вайс. — А потом все стало похоже на французскую бюрократию 30-х годов: такой-то должен сначала переговорить с таким-то…»
Настоящим шоком для Nems стал провал фильма Mystery Tour («Таинственное путешествие»).
«Мы не знали, кому отдать его, и отдали Nems, — говорит Нил Аспиналл. — Это как если бы вы снимали фильм сразу для NBC, CBS и ABC, а потом они все от него отказались. Куда его после этого отдавать? С уходом Стигвуда Nems погрузилась в настоящий хаос. Предстояло решить серьезные налоговые проблемы… Фильм был снят в цвете и предназначался для кинозалов, но кончилось тем, что его показали по телевидению в черно-белом варианте. Никто не мог достаточно компетентно судить о том, хорош он или плох, продолжать нам им заниматься или забросить. Я уверен, Брайан бы в этой ситуации нашел в себе мужество сказать: так, мы выбросили на ветер 20 тысяч фунтов, ну и черт с ними».
Ко времени показа «Таинственного путешествия» Клайву Эпштейну становилось уже совсем невмоготу управлять делами Nems. Ему надоело мотаться из Ливерпуля в Лондон на заседания и совещания. Поэтому, когда управляющий инвестиционным трастом Тriumph Леонард Рихенберг в начале 1968-го тонко намекнул ему о своей заинтересованности в Nems, Клайв решил говорить с ним в открытую. Переговоры были прерваны едва начавшись, но Рихенберг, которому предстояло вскоре стать важной фигурой в деловом поле Beatles, не спускал с Nems глаз. Осенью следующего года он снова связался с Клайвом Эпштейном.