— Ты, наверное, не так поняла, — заерзал Ширман.
— Все это глупости, я просто не хочу понимать.
— Я тебе потом все объясню!
— Давид Яковлевич, вы кушайте, а я пока постель вам постелю…
В квартире были чистые простыни, но какие! Каплун, когда был жив, договорился с прапором из воинской части, и тот подогнал ему гору стиранного белья. До сих пор полшкафа этим добром забито.
— Я помогу!
Поднимаясь из-за стола, Арсений смотрел на Ширмана исподлобья. Казимир не мог этого не заметить.
— А вот и не подеретесь, — с усмешкой сказал Шмель.
— Да какая там драка? — презрительно фыркнул Буян. — Арсен его щелчком убьет.
Ширман сидел, вжав голову в плечи. Похоже, он и сам не рад был, что связался с бандитами. Зато Арсения не мог не радовать его выбор. Не будь Ширмана, он бы не обрел Сирену.
Арсений открыл шкаф в спальне, взял пару комплектов белья — четыре простыни, две наволочки. Слишком это большая роскошь для Ширмана — жить отдельно. Кто-то должен делить третью и самую маленькую комнату в квартире.
— А может, ему в прихожей постелить? — вслух подумал он.
Сирена глянула на него и с одобрением, и осуждением одновременно. Она и готова была согласиться с тем, что Ширман свинья, но не хотела отправлять его в сарай.
— Думаю, что это уже перебор, — сказала она.
— Это безопасность. Граната в прихожую точно не залетит.
— А туда можно поставить раскладушку? — задумалась Сирена.
Квартира маленькая, но проходная комната, совмещенная с коридором, была размером со спальню. Плохо только, что там постоянно будет кто-то ходить.
— Возле двери, — кивнул Арсений.
— А если дверь взорвут?
Он кивнул с озадаченным видом. Плохо, что дверь могут взорвать. А еще хуже, что он не учел такой вариант. Должен был, но не учел. Может, потому что ему совсем не жаль было Ширмана.
— Пойдем.
Они зашли в маленькую комнату, и Арсений закрыл за собой дверь.
— Зачем? — с подозрением глянула на него Сирена.
— Не бойся, я тебя не обижу. — Он смотрел на нее мягко, но в упор.
— Сейчас не обидишь? Или вообще?
Похоже, она боялась, что Арсений начнет ее насиловать.
— Никогда.
— Я почему-то тебе верю. — Улыбка вышла натянутой.
— Верь. И не бойся.
— Ну да, ты же мой ангел-хранитель.
— А если Ширман тебя обидит, я его убью. — Он не сводил с нее глаз.
— Знаешь, что такое медвежья услуга?.. — спросила она. И сама же ответила: — Это почти то же самое, что волчья доброта.
— Ну да, он же твой начальник.
— Дело не в этом, просто я не хочу, чтобы ты был волком.
Сирена мягко прижала свою ладонь к его груди.
— Я могу быть домашним волком, — усмехнулся он.
— Для меня? — Она продолжала держать ладонь у него на груди.
— Только для тебя.
— Иди! — игриво улыбнулась девушка.
И толкнула его в грудь с неожиданной силой.
Арсений вышел за дверь и увидел Ширмана. Тот шел как паровоз с дымящей трубой, из его пышущих ноздрей валил невидимый пар. Похоже, он грешил и на Сирену, и на Арсения. Одна могла дать, другой взять. Но ему не должно было быть до этого никакого дела.
Арсений угрожающе смотрел на Ширмана. Неужели эта свинья собиралась ему помешать?
Ширман все понял, остановился, как будто в стену врезался. Арсений качнул головой, глядя на него. Нет, он не станет выяснять отношения с этим хмырем. Хотя бы потому не станет, что не хочет знать, что у него было с Сиреной. Но если Ширман полезет к ней под юбку уже здесь, пусть пеняет на себя. Даже если сама Сирена будет согласна, все равно нельзя.
— Оставь Сирену в покое, — тихим, вялым голосом сказал Ширман.
Арсений удивленно повел бровью. Он не хотел обострения, но Ширман сам пошел на это.
— А то что?
— Ты ничего не понимаешь… — Ширман отвел глаза в сторону, туда же от страха съехал и его голос.
Страшно ему, но тем не менее требование он выставил. Арсений усмехнулся. Ну, хоть что-то в нем есть мужское.
— Сирена — твоя жена?
— Нет, но…
— Тогда и понимать нечего. — Арсений крепко взял Ширмана за плечо и вытолкал обратно на кухню.
Нечего ему делать в одной комнате с Сиреной.
На кухне Арсений закурил, с удовольствием закачивая в легкие крепкий дым. Некурящий Ширман морщился, но он отпустил его лишь после того, как Сирена освободилась. И занялась ванной. Сказала, что хочет принять душ, но в грязи это делать невозможно.
Шмель с Буяном отправились в гостиную — смотреть, что там с телевизором, а Арсений остался на кухне наедине с Казимиром.