– Что бы это могло значить? – спросил Лоренцо.
Но Уго Грациани, похоже, перенесся в иную реальность. Он нас просто не слышал.
– Невероятно… Невероятно! – прошептал он, едва не наступив на собственные очки, которые уронил на пол и тут же забыл об этом.
Пандора начала терять терпение.
– Профессор! Профессор! – позвала она.
Он посмотрел на нее так, словно видел впервые в жизни.
– Я бы выпил еще чашечку кофе, если позволите, – произнес он наконец.
Баронесса сделала над собой усилие и, совладав с нетерпением, вызвала Долорес. Профессор изъявил желание позвонить во Флоренцию, чтобы проконсультироваться со своим коллегой, и Лоренцо протянул ему мобильный телефон. Профессор Грациани взял телефон и чашку кофе и закрылся в библиотеке, откуда довольно долго доносились раскаты его голоса. Все это время Лоренцо, Пандора и я сидели и смотрели друг на друга – неподвижные, как фарфоровые статуэтки собачек на каминной полке.
– Вам известно, что Брюсу пересадили сердце Констанции? – спросила вдруг хозяйка дома.
Лоренцо уставился на меня и тяжело сглотнул.
– Нет, я не знал.
– Вы многого не знаете, мсье Валомбра. Я намереваюсь объяснить вам, почему пригласила вас сюда. Грациани приехал в качестве эксперта, но вы… Мне просто хотелось на вас посмотреть.
Лоренцо помрачнел. Баронесса продолжила, правда, голос ее звучал более хрипло и устало, чем обычно:
– Крошка Констанция столько мне о вас рассказывала! Она любила вас пламенно!
Мне было неловко присутствовать при этом разговоре. Однако стоило мне встать, как Пандора схватила меня за рукав.
– Останьтесь, прошу вас. Я хочу, чтобы вы были свидетелем того, что я скажу мсье Валомбра. Ради Констанции!
Ее искаженный голос превратился в шепот. Я подчинился.
– Если этот портрет и вправду написан Уччелло, я подарю его галерее Уффици. Судя по волнению мсье Грациани, так оно и есть. Не может быть и речи о том, чтобы оставить у себя столь ценную вещь. Но я хочу объяснить вам, почему приняла такое решение, мсье Валомбра.
Лоренцо посмотрел на баронессу.
– Я слушаю вас, мадам.
– Констанция сказала, что ждет от вас ребенка. Она была на седьмом небе от счастья. Но вы… вы остались с женой. Это ваше решение. И если я и отдаю картину галерее, знайте, что это не ради вас. Вы доставили Констанции слишком много боли. И я вам этого никогда не прощу.
Лоренцо вскочил, бледный как полотно.
– Я тоже перенес много боли, мадам! – воскликнул он. – И мне больно до сих пор.
– Может, это и так. Но все равно поздно, ведь Констанции уже нет среди нас! – Она доброжелательно взглянула на меня и снова обратилась к нему: – Как, по-вашему, мсье Валомбра, почему я решила расстаться с картиной?
Лоренцо не ответил на ее вопрос.
– Я делаю это ради Констанции. Ради Брюса, который унаследовал ее сердце. Ради маленькой девочки, которая, возможно, никогда не узнает, кто была ее родная мать, кто ее дедушка и бабушка. Ради них, но уж точно не ради вас!
Лоренцо выпрямился во весь рост и посмотрел пожилой даме в глаза.
– Я сумею рассказать Флоранс, какой была ее мать. Но пока еще слишком рано. Она такая маленькая!
– А как быть с Деламбрами, мсье Валомбра? – возразила на это баронесса. – Они потеряли дочь. Необходимо сообщить, что перед смертью она подарила им внучку, вы так не считаете? Но хватит ли у вас смелости сделать это?
– Я не настолько труслив, как вы полагаете, мадам. Вы плохо меня знаете!
– Так покажите же себя с достойной стороны, мсье Валомбра! – прошептала Пандора с саркастической улыбкой на устах.
Грациани с таким шумом распахнул дверь, что все вздрогнули. Красный от возбуждения, с волосами, стоящими дыбом, словно гребень индейца-ирокеза, он влетел в комнату, упал на диван и попросил еще кофе. Он пил, а Пандора пыталась заставить его говорить. Она сгорала от нетерпения. Впрочем, как и Лоренцо.
Уго Грациани улыбался во весь рот.
– Думаю… Да, я думаю, что это вполне может оказаться подлинник Уччелло. Но нужно проявить осмотрительность. Огромную осмотрительность… Если вы позволите, мадам, мой коллега приедет, чтобы осмотреть картину. Нам нужно провести кое-какие исследования, чтобы точно установить авторство. Знаете, кем может оказаться эта девушка на портрете?
Профессор просто светился от счастья.
– Какой-нибудь флорентийской принцессой? – спросила баронесса.
– Знаменитой моделью? – предположил я.
– Членом семьи самого Уччелло? – высказал догадку Лоренцо.
– Вы попали в самую точку, Лоренцо! Это дочь Паоло Уччелло Антония!