Только бог знает, что тогда произошло. В тот роковой день. Бог и виновный в гибели Людмилы.
В тот день Людмила с мужем, затарившись на оптовом рынке и нагрузив доверху две клетчатые сумки, отправились по электричкам. У них было свое расписание и свой товар. Торговцев, кроме них было немало, поэтому существовала негласная договоренность, кто, чем и где торгует. Чужаков выгоняли на неприбыльные электрички, которые ехали полупустыми. В час-пик вечером можно было неплохо заработать. Кофе и чай у Людмилы в такой час шли на ура. Перед обеденным перерывом было глухое время. Народу в электричках почти не было, и после такой торговли Люда с мужем возвращалась домой злая и взвинченная. Хотя к вечеру все менялось, товар шел, но Люда не могла совладать со своим характером. Вот и в тот день они как обычно возвращались домой на обед усталые и раздраженные. Новая марка кофе, которую они взяли на оптовом рынке, не привлекла покупателей. Банка этого кофе была тяжёлая, но они взяли сразу много, прельстившись низкой ценой и сладкими речами продавца.
–Ему бы только впихнуть нам чего-нибудь! Как знала, что не нужно было брать!
–Так чего ж взяла? – неосторожно поинтересовался Николай.
Его клетчатая неподъемная сумка грозила порваться в любой момент. Он угрюмо смотрел себе под ноги, ожидая взрыва от своей эмоциональной жены.
–Если бы ты нормально хоть раз что-то посоветовал мне, то не тащил бы сейчас эту сумку! – с нарастающей громкостью пожаловалась Людмила.
Николай мог бы много привести примеров, когда все его советы игнорировались, но решил не лезть на рожон. Он редко, когда вступал с женой в открытый спор. Как он успел убедиться за долгие годы совместной жизни, Люду никогда и ни в чем нельзя было переубедить. Если она что-то себе внушила, то пиши пропало. Все их конфликты происходили только тогда, когда Николай забывал об этом. Когда он на секунду превращался в того молодого парня, которому приглянулась энергичная хрупкая девушка по имени Людмила. Или когда он слишком уставал, чтобы помнить о том, как обращаться с женой. Он бессознательно, словно старый благородный кот предпочитал не садиться на холодную плиту, которая однажды оказалась горячей. Они дошли до дома в молчании. Дорога от электрички шла через поле с высокими сухими травами, потом через лесок, в котором где-то затерялось болото. Солнце припекало и хотелось поскорее скрыться в тени леса. Николай считал шаги и ждал, когда они дойдут до спасительной прохлады. А жена что-то все говорила и говорила, визгливо и без устали. Он не слушал, а вспоминал передачу, где речь была о том, что самые агрессивные люди живут близко к экватору. Что-то такое с ними случается от жары, с их психикой. Николай не понял тогда и половины, но вот сейчас осознал, что живой пример из передачи шагает впереди него налегке, язвит и зубы скалит. В лесу шелестели изумрудные листья, стояла бархатная тишина, вилась тропинка, словно ведущая в сказочный мир. Они дошли до него наконец, сейчас Людмила возьмёт себя в руки и успокоится. Не сразу, конечно, но неминуемо. Обычно, когда они выходили из леса к серым пятиэтажным домам их поселка, Людмила переменяла тему на более мирную, и градус их конфликта снижался. Однако в этот день жену словно подменили. Уже на выходе из-под густых крон деревьев она зачем-то снова вспомнила их неудачное денежное вложение.
–Почему мне достался такой неповоротливый медведь? Другие вон на машинах ездят, а я по электричкам торгую! Думаешь, это легко вот так орать на весь вагон, будить тех, кто с работы едет?
Николай молчал. У него болела спина, и хотелось тишины и покоя. После летнего дождя на дороге виднелись жирные червяки. Он случайно наступил на одного и с неожиданным наслаждением раздавил его, хорошенько растянув по асфальту. Жена заметила, что Николай отстал и посмотрела ему под ноги. Брови поползли наверх, а губы исказила гримаса отвращения.