–Если притронетесь к водке, помещу в психушку. Навсегда. – Алексей брезгливо оглядел женщину и покинул квартиру.
Ладно. Пусть так. Зато действенно. В психушку не хотелось, а теперь ещё и радость какая: внуки будут! То, что дочь не чувствует себя счастливой это не беда. Как увидит свое чудо, так и порадуется. Будущая бабушка неплохо зарабатывала и тайком закупала для новорожденного пеленки и одеяльца, а вечера проводила перед телевизором со спицами в руках. Пинетки она исполнила в двух экземплярах: нежно-розовом и голубом. Кого, интересно, дочь родит?
Алексей узнал о том, что во второй раз станет отцом едва ли не последним. Маргоша тянула с разговором ещё месяц после того, как побывала у доктора. Ей не хотелось делиться своей новостью с Алексеем. И только, когда она приняла решение забыть о его рукоприкладстве, Маргоша рассказала о ребенке. Она не ждала радости или удивления. Алексей не был настолько чувствительным, однако новость он воспринял неожиданно.
–Знаешь, я доволен. Я искренне доволен! Я боялся, что этого не случится, и ты превратишься в истеричку, а я не выношу склочных баб. Теперь тебе больше нечего хотеть.
Алексей обнял Маргариту Васильевну и погладил ее по волосам. Маргоше хотелось завизжать, потребовать, чтобы он разжал свои объятия. Однако она молчала и успокаивала себя тем, что ее реакции вызваны всего лишь беременностью. Маргоша говорила себе, что ребенка растить с отцом гораздо легче, чем одной. И время шло, ее живот рос, а вместе с ним и ребенок. Алексей был с нею предельно деликатен и, в основном, вежлив, но она всегда знала, когда и что можно говорить, а когда лучше промолчать. В школе Маргарита Васильевна перестала быть предметом пересудов. Замужняя, беременная, добропорядочная уже никому не была интересна. Судьбу устраивать нет необходимости, сплетничать о ее возможных любовных связях бестолку: их просто нет; а то, что физрук однажды заметил ее жёлтый синяк на лице: так это померещилось ему спьяну. Маргарита Васильевна на уроках больше не засыпала. Она не стала более энергичной, просто теперь ребенок толкался в ней, и она чувствовала его резкие удары. Ребенок мешал ей дремать, пока ученики писали изложения на уроке русского языка. Судя по энергичным и болезненным толчкам, характером малыш будет не в нее. Когда Маргоша была отпущена в декретный отпуск, то ее будни превратились из более менее терпимых в невыносимые. Изо дня в день одно и тоже. Подъем, приготовление завтрака для Алексея, уборка, стирка, глажка и в награду за все это сидение на лавочке возле подъезда. Маргарита Васильевна скучала по школе и чуяла звонки с урока на перемену даже не слыша их звука. Ее организм сам отсчитывал сорокапятиминутные интервалы и реагировал соответственно этому ритму. Каждые час Маргоша хватала в руки карандаш и хотела что-то писать, пока не понимала, что находится дома. Вечером в одно и то же время Алексей приходил с работы и традиционно прикладывал руки к ее животу. Алексей дожидался пока малыш ответит на его ласку толчком и с чувством выполненного долга садился ужинать. А Маргоша сдерживала гримасу недовольства: уж больно неприятные были эти толчки, и принималась за хозяйственные дела. Как-то раз Маргоша решила преобразить свои будни и съездить к матери.
В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.