У тебя есть два варианта действий:
1. Вернуть этот чудовищный телевизор, который ты купил, и все пойдет по-старому.
2. Можешь оставить чудовищный телевизор, но в этом случае ты должен дать согласие на выполнение следующих условий:
а) ты будешь ужинать за одним столом со мной и Пэтом пять раз в неделю;
б) ты будешь гулять по полчаса либо со мной, либо с Пэтом пять раз в неделю;
в) ты будешь ежедневно заводить с Пэтом разговор, в течение которого задашь ему не меньше пяти вопросов и выслушаешь ответы, которые потом перескажешь мне;
г) хотя бы один раз в неделю ты будешь выбираться куда-нибудь с Пэтом и со мной — например, в ресторан, в кино, в торговый центр, побросать мяч в корзину на заднем дворе и так далее.
В случае невыполнения требований, указанных в пункте 1 или 2, я объявлю забастовку. Я больше не буду прибираться в твоем доме, покупать или готовить тебе еду, стирать твою одежду и делить с тобой постель. Пока ты не выбрал один из вариантов, считай, что твоя жена бастует.
Как-то не похоже на маму — так давить на отца. Интересно, не этот ли новый друг подучил ее написать письмо на двух страницах? Мне сложно представить, что отец вернет новый телевизор, тем более после того, как мы видели победу «Иглз» по этому самому телевизору. Теперь точно будет решено, что покупка приносит «Иглз» удачу, и на следующей неделе папа захочет посмотреть матч на этом же самом телевизоре, чтобы не сглазить «Птичек», и я очень хорошо его понимаю. Но мамины условия — особенно то, которое требует разговаривать со мной каждый вечер, — также кажутся совершенно невыполнимыми, хотя согласен, было бы здорово ужинать по-семейному, всем вместе, и, может, даже сходить в ресторан. А вот в кино мне не очень хочется, раз уж у меня теперь собственная жизнь — кино, которое я смотрю не переставая.
Я вдруг чувствую острую потребность поговорить с братом, но не знаю его номера. В кухонном шкафу нахожу телефонную книгу, а в ней номер Джейка. На третьем гудке трубку берет женщина; у нее очень красивый голос.
— Да?
Понимаю, что это вовсе не брат, но все равно спрашиваю:
— Джейк?
— Кто это?
— Это Пэт Пиплз. Я хотел бы поговорить со своим братом Джейком. А вы кто?
Мне слышно, как женщина прикрывает трубку ладонью, а потом на другом конце линии раздается ясный и громкий голос брата:
— Ты видел, как он бежал с мячом, все девяносто ярдов? Ты видел, как Паттерсон бежал?
Мне хочется спросить про женщину, которая ответила на звонок, но боязно узнавать, кто она. Может, я и так уже знаю, но почему-то забыл.
— Да, видел.
— Парень, это просто чума! В жизни бы не подумал, что блокирующий может так далеко пробежать.
— Почему ты не приехал смотреть игру с нами?
— Честно?
— Да.
— Не могу врать своему брату. Утром позвонила мама и попросила не приезжать, так что я пошел в бар со Скоттом. И Ронни она тоже звонила. Я знаю, потому что он потом перезвонил мне, убедиться, что все в порядке, и я сказал ему, чтобы не волновался.
— Почему?
— Ему следует волноваться?
— Нет, почему мама просила вас с Ронни не приезжать?
— Она сказала, так у тебя появится возможность побыть наедине с отцом. Она сказала, это подтолкнет отца к тому, чтобы начать с тобой разговаривать. Он с тобой разговаривал?
— Немного.
— Ну, это же круто, правда?
— Я нашел записку, которую мама оставила папе.
— Так. И что там?
— Я тебе сейчас прочитаю.
— Давай.
Читаю записку.
— Черт. Молодец мама!
— Ты же понимаешь, что теперь он не вернет телевизор?
— После того как «Иглз» победили — без шансов.
— Ну да. И я волнуюсь, что остальные условия папа не выполнит.
— Ну, все, может, и не выполнит, но хотя бы попытается. Для него это уже будет хорошо, и для мамы тоже.
Джейк меняет тему и вспоминает про пас Баскетту во второй четверти — это оказался его единственный прием мяча во всем матче. Брат больше не хочет говорить о наших родителях.
— Баскетт делает успехи, — рассуждает Джейк. — Он новичок, он даже в драфте не участвовал, и он принимает пасы. Это же колоссально!
По мне, так ничего колоссального здесь нет. Джейк говорит, что рад будет встретиться в следующий понедельник вечером, когда «Иглз» сыграют против «Грин бэй пэкерз». Он предлагает пообедать в городе перед тем, как пойти пить пиво со Скоттом и его коллегами-толстяками, потом мы прощаемся, и я вешаю трубку.