Когда я прошу посмотреть свадебные фотографии Джейка, мама притворяется, что не понимает.
— Какие еще фотографии? — удивляется она.
Но после того как я рассказываю о встрече с Кейтлин — о том, что мы вместе обедали и что я уже примирился с тем, что у меня есть невестка, — мама вздыхает с облегчением.
— Тогда я, пожалуй, могу повесить свадебные снимки обратно.
Она выходит из гостиной, а я остаюсь сидеть у камина. Вернувшись, она вручает мне тяжелый фотоальбом, обтянутый белой кожей, и начинает расставлять на каминной полке фото Джейка и Кейтлин в массивных рамках, которые прятала для моего же блага. Несколько портретных снимков мама развешивает по стенам, пока я листаю свадебный альбом.
— Пэт, это был прекрасный день. Нам так хотелось, чтобы ты был с нами.
Судя по виду грандиозного собора и шикарного банкетного зала, семья жены моего брата — из тех, про кого Дэнни говорит «гребут бабло лопатой». Я интересуюсь, чем занимается отец Кейтлин.
— Он много лет был скрипачом Нью-Йоркского филармонического оркестра, а теперь преподает в Джульярдской консерватории теорию музыки. Уж не знаю, что это такое. — Закончив развешивать по стенам фотографии, мама присаживается рядом со мной на диван. — Родители Кейтлин — хорошие люди, но они, что называется, совсем не нашего круга, и во время банкета это выявилось со всей очевидностью. Как я выгляжу на фотографиях?
На снимках мама в шоколадного цвета платье с обнаженными плечами, а через одно плечо перекинута кроваво-красная лента. Губная помада подобрана точно в тон ленте, однако глаза слишком ярко накрашены, отчего мама немного напоминает енота. Зато волосы очень красиво уложены — Никки называет это классической высокой прической. Я говорю маме, что на фотографиях она выглядит хорошо, и она улыбается.
У отца лицо напряженное; нет ни одного снимка, где бы он не казался взвинченным. Я спрашиваю, как он относится к Кейтлин.
— Для твоего отца она человек из другого мира, да и общаться с ее родителями ему не очень понравилось — то есть совсем не понравилось, — но он рад за Джейка, просто не показывает, как обычно, — говорит мама. — Он понимает, что Кейтлин делает твоего брата счастливым.
Я припоминаю, как странно вел себя отец в день моей собственной свадьбы. Он ни с кем не заговаривал первый, а когда к нему обращались, ограничивался односложными ответами. Помню, что во время праздничного ужина накануне свадьбы я ужасно злился на отца, потому что он не хотел даже смотреть в сторону Никки, не то что общаться с ее семьей. Помню, мама с братом убеждали меня, что папа плохо привыкает к переменам, только и всего, но до следующего дня их разъяснения для меня ничего не значили.
В середине церемонии, когда священник обратился ко всем присутствующим и спросил, готовы ли они постоянно молиться о нашем с Никки благополучии, мы, как нам и было сказано, повернулись к гостям за ответом. Я инстинктивно глянул на родителей, на отца: любопытно, скажет ли он «готов» вместе со всеми, как положено, — и увидел, что он трет глаза бумажным платком и закусывает нижнюю губу. Он слегка дрожал, точно старик. Я в жизни не видел ничего более странного, чем мой отец, плачущий на свадьбе, которая, казалось, так ему докучала. Человек, никогда не выказывавший иных эмоций, кроме гнева и раздражения, плакал. Я все стоял и смотрел на него, и если бы Джейк — он был моим свидетелем — не заставил меня очнуться легким тычком в бок, я бы так и не повернулся обратно к священнику.
— Когда Джейк с Кейтлин поженились? — спрашиваю я маму.
Она смотрит на меня как-то странно. Ей не хочется называть дату.
— Знаю, это случилось, пока я лечился, и еще знаю, что провел в психушке несколько лет. С этим я уже смирился.
— Ты точно хочешь услышать, когда это было?
— Мам, говори, я выдержу.
Секунду она глядит на меня, колеблясь, но потом все же решается:
— Летом две тысячи четвертого. Седьмого августа. Уже больше двух лет прошло.
— А кто заплатил за свадебные фотографии?
Мама смеется:
— Шутишь? Нам с отцом не по карману такой роскошный альбом. Это родители Кейтлин расщедрились, да к тому же позволили нам выбрать любые фотографии и…
— А негативы они тебе отдали?
— С какой стати…
Мама осекается — должно быть, увидела выражение моего лица.
— Тогда как тебе удалось восстановить эти снимки, после того как из дома украли все фотографии в дорогих рамках?
Мама силится выдумать что-нибудь правдоподобное, а я жду ответа. Она прикусывает щеку — явно нервничает.
— Я позвонила матери Кейтлин, — спокойно говорит она наконец, — и рассказала про ограбление. На той же неделе она сделала для нас копии.