Обри не стал спрашивать, по каким.
— Судьба мира решится в ближайшие месяцы, — тихо и внушительно проговорил цэрэушник. — И если адмирал Дженнистон окажется не способен нести эту ношу… она ляжет на ваши плечи, майор.
— Сэр! — Норденскольд невольно вытянулся во фрунт.
— Кто подсунул мне чистый лист? — капризно осведомился Дженнистон. — А… Проклятая контузия! Так о чем мы говорили?
— Ас вами, майор Норденскольд, — продолжил цэрэушник, игнорируя адмирала, — мы побеседуем позднее. Вы получите… особые инструкции.
Пучеглазая рыбина лениво шевельнула плавниками и приблизилась к самой поверхности воды.
Там, наверху, был ослепительный свет, справа — огромное, зеленое и еще… что-то еще, и рыбу тянуло к нему… чуть-чуть вперед…
— Иллиен-на!
Девушка упрямо мотнула головой, но было уже поздно — крик, резанув по ушам, скомкал, сбил отрешенную сосредоточенность, — сорвавшаяся с незримого поводка рыбина мгновение висела на прежнем месте, а потом, опомнившись, стремглав ринулась назад, в привычную темную глубину омута.
— Ну вот!
С досады девушка собралась было запустить вслед рыбине гладким камешком, но в последний момент сдержалась. Не пристало истинному эльфу проявлять эмоции столь бурно. И уж тем более ученице самого…
— Иллиена! Илли, ты где?
— Здесь я, здесь! Да, да, иду! — крикнула девушка, ловко соскакивая с нависшего над водой ствола на песчаный берег. — Обязательно было кричать на весь лес?
— Илли! — Мать попыталась было возмущенно нахмуриться, но получилось это у нее плохо — случись рядом человек, он бы, вероятно, нашел это зрелище даже комичным.
— Ну что "Илли", мама? Мне уже и от дома отойти нельзя?
— А ты еще помнишь, как он выглядит, дом-то? Чуть солнце из-за верхушек глянет — она сразу шасть, и нет ее до вечера. А дома…
— …А дома скотина не кормлена, брухимы не доены, — закончила Иллиена. — Мам, ну мы что — люди?
Несколько секунд две эльфийки молча мерили друг друга хмурыми взглядами. Иллиена первой не выдержала и заливисто, на весь лес, рассмеялась.
— Ей еще и смешно! — всплеснула руками мать. — Ах ты, наглая девчонка…
— Сама смеешься, сама смеешься…
— Вот тебе…
— Не поймаешь, не поймаешь! — Иллиена ухватилась за ствол молоденькой березки, закрутилась и бросилась бежать. — Не поймаешь!. А еще Шиллиела — легконогая!
— Не поймаю! Да я…
Но Илли уже неслась по лесу, перепрыгивая корни кедров, проскальзывая сквозь ветки кустов, которые словно отклонялись в сторону, давая ей дорогу, мчалась навстречу солнцу — и его луч, прорвавшись сквозь зеленый полог, брызнул ей в глаза ослепительным огнем.
…А земля вдруг вздыбилась рыжей вспышкой и плеснула вокруг острым, пахучим металлом, и жалобно вскрикнула березка, чей подрубленный ствол осел на землю, и могучий кедр отозвался протяжным стоном, а в воздухе повис сизый дым, и… Но мелькнул нетронутый лес с высоты орлиного полета.
Илли замерла, словно налетев с разбегу на невидимую преграду. Набежавшая сзади мать, смеясь, схватила ее за плечо, развернула к себе и тоже застыла, глядя на разлившийся в дочкиных глазах ужас.
— Ох, мама, — выдохнула девушка, зарываясь лицом в расшитый ворот Шиллиелиной курточки. — Я… я видела… По многим ветвям будущего…
Лицо старшей эльфийки враз отяжелело, став совершенно человеческим.
— Будь проклят! — прошептала она. — Будь проклят твой дар!
Человеческое наследство, порченая кровь — потому что эльфы не бывают провидцами.
— Успокойся, дочка, — выговорила Шиллиела, переведя дыхание. — Что бы это ни было, это, верно, касается лишь людей.
— Нет. — Ее дочь медленно, обреченно покачала головой. — Это горела пуща.
Глава 1
Тяжелые солнечные лучи пылающим потоком заливали пыльный дворик.
— Так вы говорите, полковник, это ваша лучшая пара? — спросил штатский, отвернувшись от окна.
Этот визитер сразу не понравился полковнику. Если сопровождавший его майор представился, как и полагается, полностью, назвав имя и звание, то тип в сером пятисотдолларовом костюме и дешевых солнечных очках небрежно выцедил сквозь сжатые губы "АНБ" — и этим ограничился.