Крючконосый открывал и закрывал рот, как вытащенная на берег рыба, не в силах поверить, что его подло обманули.
– Это кричала моя любимая жена и мой младший сын, – прохрипел мужчина в красном сарукане. – Их убили! Это все из-за тебя, прихвостень южаков! – Набросился он на крючконосого. – Это ты уверял меня, что страшиться нечего и что южаки – наши верные соратники!
Он с размаху ударил его по лицу, разбив ему губы в кровь. Тот заскулил и стал отползать подальше от потерявшего рассудок вождя.
– Нас предали! – старейшины заметались, не зная, что им делать.
Воины, стоявшие у стен шатра, развернулись, готовясь рассечь стены и вырваться наружу, но не успели – шкуры, из которых был сделан шатер, были располосованы снаружи.
В образовавшие дыры со скоростью диких зверей запрыгнули воины с острыми саблями наизготовку и во все стороны захлестала кровь из обезглавленных тел.
Когда из охраны старейшин никого не осталось, в то, что осталось от шатра, величественно вошел южанин в роскошном, в пол, дээле из тонко выделанной кожи и сверкающей золотом высокой шапке на голове. Зеленоватый цвет его лица показался Сильверу ненатуральным, и он решил, что неверный свет угасающих факелов искажает все видимое, обманывая глаза.
– Я прославленный правитель восточного кулуза великого народа уйманам Берик-хан, – надменно произнес вошедший и с силой пнул подобострастно уставившегося на него крючконосого. – Падай предо мной ниц, ничтожество!
Тот беспрекословно повалился на колени и уткнулся лбом в окровавленный пол.
– А вы чего медлите? – пришелец обвел требовательным взглядом бледных старейшин. – Я жду!
Половина из них упала, но оставшиеся поднялись во весь рост и попытались вынуть ятаганы, но были тут же обезоружены стоявшими за ними южаками. Более того – несколько стариков были беспощадно обезглавлены. Кровь из их тел ударила струей и залила всех, кто лежал перед Берик-ханом. Тот довольно усмехнулся.
– Я великий мудрец! – продолжал он, коверкая имгардский язык, но говоря так медленно, что Сильвер понимал каждое слово. – Это я заманил сюда великого полководца Термана, – Сильвер даже не сразу понял, что это искаженное название Терминуса, – тупые имгардцы будут думать, что это он со своими людьми напал на ваше стойбище и перебил всех, кто в нем был. Потому что это его случайно оставленный меч найдут здесь, на ваших трупах. Жаль, что он приехал один, но те, кто случайно останется в живых, – Берик-хан снова пнул крючконосого, показав, кто же уцелеет, – поклянется, что сюда, подло воспользовавшись обещанной старейшинами неприкосновенностью из Термана приехало несколько сотен вооруженных воинов. Они безжалостно перебили всех женщин и детей стойбища, а также старейшин, вождей и прочих самых уважаемых людей вашего славного народа.
Стоящие перед южаками безоружные имгардцы готовы были волосы на себе рвать от столь подлого предательства.
– Ну что, – Тиммис зверем посмотрел на вождя в красном сарукане. – Рады? Довольны? Спасли свои семьи?
Тот зарычал и прыгнул на ближайшего южака, заколов того вынутым из сапога кинжалом. И тут же упал с отсеченной головой.
– Не нужно мусорить, – глава южаков брезгливо отодвинулся от обезглавленного тела, кровь из которого заливала его остроносые сапоги. – Мы заберем с собой этого воина, – он указал на Сильвера, изготовившего к битве меч, и приказал своим воинам: – Имгардца убить, термина взять живым!
Сильвер весело разрешил:
– Попробуйте! – и вытащил из ножен еще и кинжал.
На него сразу бросилось с десяток воинов, уверенные, что выбить меч из его рук так же просто, как игрушку из рук слабого ребенка, и тут же попадали мертвыми – их сабли оказались мгновенно разрубленными странным мерцающим мечом. Более того – те, кто наступал на него слева, не опасаясь короткого, не достающего до них кинжала, тоже были лишены оружия и убиты.
Сильвер повернулся и одним ударом освободил Тиммиса от наседающих на него врагов. Тот благодарно проговорил «спасибо» и бросился на опасливо замерших южаков, не ожидавших столь свирепого отпора. Завязалась битва. Заметив, что крючконосый приподнялся и пытается вытащить из сапога кинжал, Сильвер не стал дожидаться, в кого тот его метнет – в него или кого-нибудь из южаков, и быстро отрубил ему кисть правой руки.
Тот взвыл и попытался зажать кровивший обрубок другой рукой. Берик-хан, решив, что рисковать своей драгоценной персоной не стоит, опрометью выскочил из шатра. Сильвер, которого он почитал легкой добычей, вдруг оказался гораздо сильнее, чем он рассчитывал, и убил уже больше десятка опытных воинов. Ведь если рядом с трупами имгардцев найдут тела воинов его кулуза, все его усилия пойдут прахом. Но он этого не допустит – все трупы уйманам будут увезены, и все пройдет так, как он желает.