Лэрда поддержал маркиз, и Фугит вынужден был уступить, что-то проворчав о патологической жадности некоторых своих родственников. К счастью, дальних.
Плавно покачиваясь, карета набирала ход, и маркиз умиротворяюще заметил:
— Дорога хорошая. Хотя я и не понимаю, как граф этого добивается. Мы же едем в гору, а верхний песчаный слой наверняка смывает во время дождя. Неужели дорогу подновляют после каждого ливня? Это же несметные деньги.
Лэрд задумался.
— К сожалению, не помню, какими были дороги при старом графе, наверно, неплохими. Но тогда еще была жива графиня.
Фугит поневоле заинтересовался.
— А почему графиня, а не граф?
— Потому, мой юный друг, что в графском имении всем заправляла эта ваша дальняя родственница. Она же и отговорила нынешнего графа от весьма неразумной женитьбы на сестре нынешнего наместника.
— Неразумной? Почему? — сэр Фугит нелепо взмахнул рукой, чуть не ударив при этом по лицу маркиза, вынужденного для безопасности отодвинуться от него подальше. — Что в этой женитьбе могло быть неразумного? Мне кажется, это был бы весьма выгодный брак.
— Для графа Контрарио породниться с какими-то там Медиаторами тоже, что с торговцами. Ведь кто такие Медиаторы? Выскочки без роду и племени.
Для беспечного Фугита род и племя не имели большого значения.
— Ерунда! Медиаторы — это власть и деньги, а это важнее, чем какая-то там голубая кровь! Тем более, что у всех нас кровь самая что ни на есть красная. И другой быть не может. Я это много раз проверял. На других, естественно! — и он грубо захохотал.
— У всех королей Терминуса была голубая кровь. — Маркиз не мог понять, как потомственный дворянин может не знать такой банальной вещи.
— Ну да, как у нас у всех.
— Нет, она не фигурально была голубой, а физически. — Лэрд присоединился к разговору, осуждающе покачивая седой головой. — Вы же видели, что геральдика нескио — три капли синей крови, связанные воедино. Этот герб дан ему самим Тернием V, предпоследним нашим королем. Как все знают, предок нескио был его побочным сыном. И титул «нескио», то есть попросту «знатный», был изобретен королем для своего сына после того, как аристократы отказались принять его в свои ряды.
Фугит вытянул тонкие бледные губы узкой презрительной трубочкой.
— Так это кровь? А я-то все гадал, что это за странный такой синий цветочек на гербе нескио?
Маркиз поморщился. Об этом мог не знать только такой профан, как Фугит. Интересно, его когда-нибудь хоть чему-нибудь учили?
— Если бы здесь был нескио, он сказал бы вам, что у некоторых представителей его рода, особенно поначалу, тоже была голубая кровь, — мирно поведал лэрд. — И в особой шкатулке хранится платок, запачканный такой кровью. Он мне его, кстати, как-то раз показывал. Она и в самом деле голубая. Скорее даже синяя.
— Пфуй! — Фугит оскорбительно рассмеялся. — Да вымочили этот ваш платок в синей краске, только и всего!
Маркиз уныло добавил, ему не нравился этот глупый спор:
— Говорят, во дворце тоже есть шкатулка с засохшей голубой кровью. Только в ней не платок, а рубашка последнего принца Терминуса, снятого с него после ранения.
— А кто из вас видел эту самую рубашку? — Фугит с видом превосходства оглядел спутников. Они промолчали. — Вот видите! И не надо сказочки мне рассказывать! Они хороши для простонародья, но не для благородного человека.
— Вы хотите сказать, любезный, что мы — жалкое простонародье, поскольку верим в голубую кровь королей, а вы — благородный человек, поскольку не верите? — тихо, с угрозой уточнил маркиз.
Назревавшую ссору прекратил повелительный окрик:
— Стой! Досмотр!
Маркиз удивился.
— Какой досмотр? Мы же здесь по приглашению графа?
Дверца кареты распахнулась, и внутрь заглянул дюжий стражник в нагруднике из дубленой буйволовой шкуры. Он внимательно оглядел пассажиров. Чему-то кивнув, захлопнул дверь и протяжно крикнул:
— Пропусти!
Экипаж дернулся с места и поехал дальше.
— Ерунда какая-то! — Фугит выглянул в окошко. — Ничего не видно!
Он приоткрыл дверцу и высунулся из кареты, нависая над колесом. Но тут же сел обратно, сильно побледнев.
— Что случилось? — лэрд тоже с беспокойством выглянул в окошко. — Ничего не видно. Что вас так напугало?
— Я боюсь высоты! А мы едем над самой пропастью! Там невероятная глубина! — Фугит побледнел и подвинулся почти вплотную к маркизу.