— Вы уверены, ваше величество? Здешняя магия очень сильна. Будет неприятно снова увидеть лицо, искаженное мукой, или раздираемую страданиями душу. Выкиньте сейчас белый флаг и вы снова сможете видеть, и это обернется радостью для вас, а не страданиями.
— Это ты! Это ты всему виной! Я никогда не сдамся! Никогда! СТРАЖА!
Прислушиваясь к звукам бегущих ног, Зотанас держал свои глаза крепко закрытыми, а руки на месте. Поскольку ровно столько времени, пока он не мог ничего видеть, ничего не видел и король. Он знал это; а король нет.
— Помогите! Помогите мне! — кричал король. — Бротмар, это ты? Я ничего не вижу, Бротмар, старый друг. Это магия — против меня использована магия.
Бротмар? Естественно, этот головорез сумел ускользнуть от того, чтобы оказаться направленным в ожесточенную битву снаружи! Но Зотанас подозревал, что в данный момент от этого человека королю не дождаться особенной помощи и утешения. Бротмар был мерзавцем, который казалось, существовал только для того, чтобы мучить беспомощных, а теперь беспомощным был сам король.
— Ты не можешь видеть? — донесся до него голос Бротмара. — Какая жалость, когда для тебя здесь есть так много приятных зрелищ. Там, снаружи, человек смотрит на свои собственные дымящиеся внутренности, а лопоухий замахивается и опускает меч, разрубив другого человека и вверх вздымается фонтан крови. Вам бы весьма понравились все эти сцены, ваше величество. — Очевидно Бротмар перестал сдерживать свою наглость, но сейчас это едва ли имело значение.
— Ох! Ты наступил мне на руку! Найди этого старого дурака, который живет со мной во дворце! Заставь его прекратить все, чем бы он там не занимался! Останови его! Убей его и королеву!
— Хм, это достаточно быстро прекратит все магические чары, если охранник повинуется королю. Спрячь нас, дочь моя, — прошептал Зотанас. — Это должно быть закончено, иначе…
Он почувствовал, как руки королевы направляют его в более безопасное место. Он держал свои руки прочно на том же самом месте, сохраняя этим свою слепоту и слепоту короля. Как быстро все это вырождалось в комедию злобы и порока, пока империя короля рушилась на куски до того, как она могла образоваться. Теперь кругом было полно воров. Но ему было необходимо сохранять слепоту короля, пока все это продолжалось.
— Ты глупец, ты проиграл — до него снова донесся голос Бротмара. — Эти Бойцы за Освобождение выиграли войну. Наемники сделали это — те, которых они купили своим серебром.
— Нет! Нет! Нет! Ох, какая боль, Бротмар! Ты намеренно наступил на меня!
— Какой ты чувствительный, плаксивое брюхо. Может быть, тебе требуется дать хорошего пинка?.. — Бротмар, несомненно, выполнял то, что говорил.
— ААААЙ! Стоп, стоп, стоп! Это же твой король, Бротмар! Твой король! Я думал, что ты любишь меня! Я думал, что мы с тобой друзья!
— Вы были не правы, Ваше Невежество.
— НЕТ! НЕТ! НЕТ! ААААЙ! — Именно эти звуки и вызывали у королевы ее ночные кошмары. Только теперь их источником был не какой-нибудь несчастный узник или воображаемый враг королевства, которого методично избивал Бротмар, это был сам король. Зотанас узнал, что в нем тоже есть немного зла, когда заколебался, чтобы остановить эту пытку. Но может быть, она достаточно далеко зашла? Он неохотно опустил руки и открыл глаза.
— Я МОГУ ВИДЕТЬ! — закричал король. — Я вижу, Бротмар, я вижу! Ты понимаешь, что это означает? Я снова владею ситуацией и без помощи этого чародея! Найди его, останови его!
— Кого остановить, от чего остановить, — лениво осведомился Бротмар. Он очевидно слишком далеко зашел в своем садизме, чтобы поворачивать обратно. — Остановить меня от того, чтобы я больше не делал этого с вами?
— ААААЙ! Стой!
Зотанас пересек тронный и обеденный залы и подошел к тому месту, где Бротмар методично избивал короля. Очевидно было то, что когда королю недостало его могущества, с преданностью охранника к нему было покончено.
Зотанас сказал очень тихо:
— Бротмар, не очень разумно будет убивать его. Он нужен нам, чтобы мы могли сдаться.
Рауфорт повернул свое окровавленное исцарапанное лицо и указал на него трясущимся пальцем:
— УБЕЙ ЕГО! Убей его, Бротмар! Я приказываю тебе. Убей его! Бротмар осклабился, игнорируя его величество. — Ты говоришь о том, что ему надо сдаться? Спустив флаг вон с той башни?
— Да. Так обычно и делается во время капитуляции. Ты можешь отнести его туда вверх по лестнице? Вложи веревку от флага в его руку, так чтобы он мог сам его спустить.
Казалось, что Бротмар в замешательстве.
— Зачем?
— Для того чтобы жить. Или, по крайней мере, чтобы не подвергаться пыткам. Того, кто сделает это, обязательно наградят.
— Наградят? — В голосе Бротмара одновременно слышалось и недоверие и нетерпение. Ему понравилось упоминание о награде, но он не совсем понимал, куда же клонит Зотанас.
— Получит в награду жизнь. Вместо того чтобы подвергнуться казни.
— А… — Теперь, по крайней мере, все прояснилось: на карту могла быть поставлена его собственная жизнь.
— Ну же? — Бротмар склонился над королем, чтобы поднять его.
Король дерзко и метко лягнул его прямо в лицо так, что от этого удара заструилась кровь и вылетели сломанные зубы.
Зотанас вздохнул. Ему следовало это предвидеть, хотя Бротмар и не видел того, что король напоминал раненого зверя, опасного даже тогда, когда казался беспомощным на вид.
Бротмар сплюнул кровь и выбитые зубы, у него был весьма удивленный вид. Через мгновение в его глазах загорится огонь убийства. Он был не очень-то привлекательным на вид человеком и с избытком компенсировал это своей злобой и порочностью.
— Так не пойдет, — громко сказал Зотанас. Он снова закрыл свои собственные глаза, заслонил их ладонями и мысленно сконцентрировался. На этот раз ему было легче. Чернота, чернота, черный, слепой. Перемещение.
— Я не вижу! Я не вижу! — завопил Рауфорт. — Бротмар, ты должен мне помочь! Ты — что ты делаешь!
— Забери его наверх, Бротмар, и проследи за тем, чтобы он капитулировал, — сказал Зотанас. — Для человека с твоей силой, это не должно быть тяжелым.
— П-пожалуйста, — добавила королева, глубоко страдая душой. И хотя Зотанас так усиленно концентрировался на темноте, он услышал, как Рауфорт вскрикнул, когда Бротмар поднимал его. Затем Бротмар тяжело ступая и топая, понес короля в башню, а затем и на крышу.
* * *
Бларс Бларснер, который в лучшие времена был борцом и боксером-любителем, сражался своим проклятым мечом, который, казалось, все время выходил у него из-под контроля, и прилагал все силы к тому, чтобы остаться живым. Он прикончил роялиста неожиданным удачным ударом меча и посмотрел в поисках просвета между мечущимися в панике лошадьми и сражающимися людьми. Перед ним маячила спина пришельца из иных миров, известного как Келвин. Как обычно, герой из другого мира сражался сразу с тремя роялистами с помощью своего меча и щита, с ними обоими он управлялся блестяще. Он отрубил руку роялисту, оказавшемуся прямо перед ним, занес руку с мечом назад и полоснул им по глазам человека слева от него. Казалось, он почти не смотрит на своих противников, все выглядело так, как будто бы он точно знал, где находятся его враги и не прибегая к помощи зрения. Между тем, человек с мечом, находившийся справа от него, сделал выпад, но этот удар не коснулся его, а лишь перерезал кожаный ремешок, на котором на бедре Келвина висело оружие Мувара.
Оружие Мувара! Оно упало! Оно лежало там внизу в пыли!
Пока Бларс протирал глаза от пота и пыли, Келвин уже прикончил третьего из атакующих точным ударом меча. Но там впереди, перед воротами, уже расчищали проход. Раздалось звяканье, поднялось облако пыли, которое скрыло от него даже Келвина. Там что-то происходило!
У Бларса не было времени на то, чтобы размышлять. Ему необходимо было добраться до оружия Мувара, пока он еще мог это сделать и передать его Келвину. Без него Келвин не мог продолжать побеждать дальше и никто из них тоже не смог бы.