Лисалиль рассказала ему о том о сем, и что нашла серебряную чашу тоже. Однако о корабельщике она ни словечком не обмолвилась; поскольку вовсе забыла о том, что такой человек живет на свете. Ведь дедушку своего Лисалиль вспомнила в ту самую минуту, когда позабыла корабельщика.
— Испей водицы, дедушка! — воскликнула она и поднесла чашу к губам старика. Дедушка выпил воды и забыл, как и другие, то, что было ему в мире всего дороже — белый свет. И показалось ему, что быть слепым — обычное дело, и он больше не помнил ни солнце, ни луну, ни звезды, ни синее море, ни зеленые леса.
А тем временем Морской король сидел в своем замке цвета морской воды и ждал любимую дочь. Но она все не возвращалась. И тогда послал он одного из морских троллей на поиски Унды Марины. Но тролль вернулся назад с вестью, что она, позабыв обо всем на свете, плавает по бескрайнему морю, словно бездумная волна. Разгневался тут король и превратил морского тролля в скалистый утес в Финском заливе: и когда осенью бушуют бури, у того утеса гибнут многие суда. Но Унда Марина так и не вернулась к отцу. Она исчезла, а Морской король поседел от горя и тоски, так что борода его стала серебристо-серой.
А Лисалиль поплыла со своим дедушкой домой, и все у них пошло, как прежде. Дедушка плел неводы, Лисалиль мастерила мутовки да забрасывала сети. Там они живут и поныне. А серебряную чашу Унды Марины продали золотых дел мастеру. И кто знает: где она в конце концов нашла себе пристанище? Может, кто-то купил ее вместо сливочника, и стоит она теперь на кофейном столике. А человек этот только диву дается, почему те, кто пьет из этой чаши, забывают то, что им всего дороже на свете.
Порой к берегу, где стоит лачуга Лисалиль, приплывает на веслах молодой корабельщик и печально смотрит на ее маленькое оконце. Но Лисалиль не узнает его. Она по-прежнему мастерит мутовки и прислушивается к шороху деревьев, поющих в лесу:
— Почему ты совсем одна, Лисалиль, а где же твой суженый?
— Да кто его знает, — отвечает Лисалиль, и ей так хочется посмеяться над деревьями, но она не может. Все-таки есть в их словах что-то печальное и удивительное, а что — она и сама не знает.
О маленькая золотая птичка, как прекрасно поешь ты в небесной синеве, пропой, пропой еще те слова Лисалиль и волне Унде Марине в безбрежном море! Может, они услышат тебя, может, память вернется к ним. Спой бездумной волне:
«Унда Марина, Унда Марина, разве ты не помнишь своего друга?»
А потом спой песню девушке, что живет в лачуге: «Лисалиль, Лисалиль, почему ты совсем одна? А где же твой суженый?»
Примечания
1
Малютка Лиса (шв.). «Лиль» — уменьшительно-ласкательный суффикс. Иногда может переводиться как «милая, милый».