Но сейчас, когда малыш задремал, положив голову ей на колени, ее сердце ледяной иглой произал страх за тех, с кем Диана провела столько лет. Сама-то она хоть и в относительной, но все же безопасности.
Сделать глубокий вдох. Унять дрожь и провести ладонью по его взъерошенным золотистым волосам. Медленно выдохнуть. И снова сделать глубокий вдох...
Это почти не помогало успокоиться. Но что еще ей оставалось? Просто сидеть вслушиваясь в дробь выстрелов и гул криков, намного тяжелей. А когда театр вдруг окутала тишина, ей стало по-настоящему жутко. И она, как заклинание начала шептать имена своих одноклассников: Дэн, Майк, Кэти, Альма, Ева...
«Мы все вернемся в Академию и забудем об этом, как о страшном сне, - пыталась убедить себя в невозможном девушка. - И никогда не станем об этом вспоминать».
Но вот по коридору вновь кто-то пробежал.
- Здесь! Открывай! - приказал уверенный мужской голос.
У Дианы замерло сердце. Неужели террористы узнали о них? Но как? Они же очень тихо вели себя. Разговаривали только шепотом. И что же сейчас делать?
Послышался глухой щелчок и дверь резко распахнулась и в помещение с криком: «Никому не двигаться» вбежали несколько человек.
Двигаться? Девушка забыла, как дышать. Она лишь сильнее вцепилась в рубашку Эдмонда и зажмурилась, не найдя в себе сил посмотреть на тех, кто скорее всего сейчас ее убьет.
- Мы их нашли! - сказал все тот же мужчина с ноткой облегчения в голосе, а потом обратился к ребятам. - Эдмонд, Диана, вы теперь в безопасности. Вставайте.
Мальчик подскочил на ноги сразу же, а его старшая подруга попыталась, но не смогла этого сделать. В ее ушах гулко зашумело, а перед глазами заплясали красно-черные всполохи.
И лишь краем затухающего сознания она уловила, как ее подхватили чьи-то сильные руки. А кто-то сказал:
- Бедный ребенок...
Вот только о ком говорил этот человек о ней или Эдмонде она так и не поняла.
ГЛАВА 4
Актеры очень часто бывают суеверны. Но актеры балета подчас могут переплюнуть в этом всех своих коллег. У них столько табу, что остальным и не снилось. И если ты воспитываешься в такой атмосфере всю свою жизнь, поневоле заражаешься подобными глупостями.
Хотя рациональное зерно можно найти почти во всем. И у многих «плохих» примет есть вполне логичное объяснение. Например, нельзя одалживать косметику. Мало ли какой сюрприз в ней может быть скрыт? Были прецеденты, когда вероломная подружка подмешивала в помаду сильнейший аллерген, и после этого несчастная жертва пропускала спектакль, отлеживаясь в больничном крыле. Но почему нельзя смотреться в зеркало и спать с распущенными волосами в ночь перед премьерой, Дана недоумевала до сих пор.
А еще по Танийской академии ходила страшилка о Проклятом классе. Юные студенты Академии пересказывали друг другу ночью и обязательно шепотом. Чтобы не накликать беду.
Существовало поверье о том, что, если в классе учились две девочки с одинаковыми именами, одна из них обязательно умирала. Оканчивала жизнь самоубийством. А если этого не случалось умирал весь класс. Так около пятнадцати лет назад все ученики последнего года обучения заболели атипичной лихорадкой, последствия которое были просто кошмарны: поражение нервной системы, а это паралич, глухота и даже в некоторых случаях потеря зрения. Завершить обучение не смог никто из них. В классе было две Александры.
Через тринадцать лет произошла авария. Водитель автобуса, который вез ребят на экскурсию, не справился с управлением и куда-то врезался. Не выжил никто. В классе было две Марты.
И девушка с ужасом осознавала тот факт, что ее класс стал третьими в череде жертв Проклятия. А ведь они так старались этого избежать. Несмотря на все уверения учителей в том, что это всего лишь страшная сказка, ребята упрямо называли одну Диану Диной, а вторую -Даной. А те в свою очередь отзывались только на сокращенные варианты своих имен, даже когда к ним обращались преподаватели.
Была лишь одна маленькая не состыковка. Умереть должны были все. Но она-то жива. Хотя, так ли трудно это исправить?
Девушка старалась гнать от себя дурные мысли, нагружала себя физическими тренировками и учебой. Потому как чем больше она думала о произошедшем, тем меньше ей хотелось жить.
В тот день из концертного зала Андорского театра живым не вышел ни один человек. Тридцать шесть начинающих актеров, пять преподавателей Танийской Академии, тридцать шесть представителей обслуживающего персонала, двадцать сопровождающих групп и триста три ребенка. Если бы Эдмонд не зашел за кулисы, то жертв теракта было бы четыреста две. Но, видимо, Фортуна имела некоторую слабость к круглым цифрам. Вот только на большее ее не хватило.