- Группа, смирно! - неожиданно громко рявкнула она.
Ребята, мгновенно замолчав, вытянулись в струнку. Скорее от шока, чем в страстном стремлении выполнять приказы старшины.
- Итак, мы занимаем жилые блоки с шестнадцатого по двадцать первый, - Продолжила она, чеканя каждое слово. - Пожалуй, начнем с конца. Двадцать первый блок. Девушки, вы всем довольны? Никто переехать не хочет?
Вера Скольник ошалело покачала головой. Ее соседки последовали примеру и тоже не выказали желания что-либо менять.
- Хорошо подумали? Чудесно! Двадцатый? Мария?
- Меня все устраивает, - испуганно пролепетала Снежная.
- Вот и замечательно. Так как меня тоже все устраивает. Теперь вопрос к вам, молодые люди.
Но, ни девятнадцатый, ни восемнадцатый энтузиазма не выказали. Видимо решили с мечущей молнии старшиной не связываться.
- Семнадцатый?
- Нас не устраивает Вадим Талин, - высказался Джейсон, а Рей с Михаилом горячо его поддержали.
- Талин, выйти из строя!
- А почему сразу я? - возмутился парень. - Может они тоже меня не устраивают. У них чувства юмора нет.
- Потому что их большинство. Вышел из строя и стал рядом со мной! Шестнадцатый?
Вперед вышел Теодор Морье - невысокий худощавый паренек, который выглядел несколько моложе своих лет. Застенчивый гений с запредельным IQ.
- Я хочу переехать в семнадцатый блок.
Девушка кивнула. Это было ожидаемо, если учесть, что Тео и так большую часть времени проводил в компании Михаила и Марии.
- Вышел из строя и стал рядом со Снежным. Семнадцатый блок, теперь вас все устраивает?
- Так точно, - гаркнули все четверо в один голос, а потом улыбнулись.
Да так слаженно у них это вышло, будто бы они весь день репетировали. Диана едва улыбку сдержала, но нацепив на лицо самое суровое выражение, чему немало способствовала пульсирующая боль в висках, тихо, но с непередаваемой интонацией раздражения спросила:
- Шестнадцатый блок, кандидатура Вадима Талина вас устраивает?
Польский пожал плечами, не удостоив старшину ответом. Даниил Рабле в точности повторил жест приятеля. А Пол Бурэ не выказал даже намека на эмоции. У Даны даже сложилось впечатление, что он ее и не слушал вовсе.
- Морье, Талин, на сборы и переезд у вас ровно час. Не успеете, к Аверину пойдем вместе, и вы уже ему будете объяснять причины, побудившие вас сменить дислокацию, и что именно помешали вам это сделать в отведенный срок. Теперь все свободны. Разойдись!
- Что это с ней? - спросил рыжий паренек, имя которого Диана все время забывала, у Рея. - Ведь такая тихая всегда была. А теперь фурия просто.
Девушка обернулась и увидела, как ее светловолосый друг пожал плечами. А неугомонный Джейсон с самым невинным выражением лица спросил:
- Дана, а ты чего не в духе?
- Голова у меня болит, - рявкнула она в ответ.
А этот ее... друг лишь вздохнул тяжело и выдал с неподдельной грустью в голосе:
- Ну, да... это серьезно. Так что, ребята, сами понимаете. Ближайшую неделю лучше ее не злить. Иначе жертвы будут. Если у девушки болит голова, а ее в это время достают...
У Дианы едва челюсть не отвисла, когда до нее дошло, о чем намекал Джейс. Но она сдержалась от того, чтобы ответить какой-нибудь колкостью. В ряде случаев лучше молчать. Особенно, когда оказываешься в глупом положении, но любая попытка как-то из него выпутаться, неизбежно сделает его идиотским. Поэтому девушка лишь прожгла его злым взглядом, и, развернувшись на каблуках, отправилась в больничное крыло.
Там ее встретила медсестра, которая забила в своем планшете ее имя и характер жалобы, а потом проводила к доктору. Немолодому грузному мужчине в белом халате. Он неторопливо ее осмотрел, расспрашивая о том, когда головные боли у нее начались, как часто они у нее случаются, как долго длятся приступы и как она боролась с ними ранее.
Девушка отвечала, что начались они лет в восемь или девять. Точно она не помнила. Что случаются приступы примерно один-два раза в месяц, длятся больше суток, если ничего не предпринимать. А боролась она с ними просто - принимая обезболивающее.
- М-да... - протянул доктор. - Боль резкая, пульсирующая. Идет по нарастающей. Вас тошнит. Не сильно, но ощутимо. В глазах слегка рябит. Свет и резкие звуки раздражают.
Девушка кивнула, и сморщилась. Резкие движения сейчас были тоже неприятны.
- У вас мигрень, милочка, - хмыкнул он. - Угрозы для жизни не вызывает, но к моему глубочайшему сожалению, не лечится. Можно только боль убрать. Беспокоит сильно?