Серебряная клетка
Юлия Буланова
Посвящение
Дмитрию - музу на полставки.
Спасибо за то, что ты был рядом, отвечал на глупые вопросы, критиковал, но не уставал повторять, что у меня все получится.
Люблю тебя.
ГЛАВА 1
Диане всегда нравился Таний - этот унылый, городок, который ненавидели почти все его жители. В какой-то степени она их понимала. Здесь и зимой, и летом было холодно. Большую часть года шел дождь. А от пронзительного ледяного ветра ни спасала никакая одежда. В общем, подхватить простуду было проще простого. На насморк и головные боли никто уже не обращал внимания, считая это чем-то вроде нормы жизни.
Но сердцу разве прикажешь?
Диана любила хмурое небо, напоминающее ей разлитую ртуть, так же, как и любила безлюдные серые улочки. Она и сама не понимала почему. Наверное, дело было в том, что здесь девушка впервые обрела дом. Хотя назвать домом школу-пансион для одаренных детей, куда она поступила совсем малышкой, или балетную академию, где училась сейчас, можно было назвать лишь с большей натяжкой. Наверное, все дело было в том, что Терра-Глория - планета, где она родилась, почти совсем стерлась из ее памяти. А больше она нигде и не жила.
Становилось прохладно. Но тоненькая, почти болезненно-худая девушка не торопилась покидать скамейку в старом академическом парке. И хотя все другие люди давно уже сбежали в тепло каменных стен, она хотела еще немного подышать свежим воздухом и послушать тишину. Но пальцы Даны уже начали ныть от холода, хоть она и надела перчатки, а плечи подрагивать в ознобе.
- Ужасная погода! - произнес кто-то сзади. - А еще весна, называется.
Дана испуганно обернулась. И как она не заметила, подобравшуюся к ней вплотную круглощекого мальчика-подростка лет четырнадцати с изумрудно-зелеными волосами, пряди которых выбивались из-под белой шапки.
- Ты ведь Диана Вирэн? - затараторил он. - Еле тебя нашел. Я - Франц с театралки. И мне очень нужна твоя помощь.
- Моя?
- Да! Понимаешь, я хочу поступить на режиссерский факультет. Всю жизнь об этом мечтал. Но там конкурс большой. Пять человек на место.
Девушка фыркнула. Подумать только! Пять человек. Да, уж... большой. Что он тогда про конкурс в их академии скажет? Тридцать семь человек на место.
- Знаю о чем ты думаешь, - виновато улыбнулся мальчишка. - Однако для кого-то и пять человек - много. Ну, не дал мне Бог большого ума. Экзамены точно завалю. То есть я, конечно, не совсем дурак, но и не отличник. Зато у меня талант. А это многое искупает.
- Ну, а от меня ты чего хочешь? Я, хоть и отличница, но заниматься с тобой репетиторством не смогу. У меня времени нет. Прости.
- Мне другая помощь нужна. У нас в Школе искусств объявили конкурс. Только для своих. Нужно снять получасовой фильм. Темы достаются по жеребью. И мне, можно сказать не очень повезло.
- Достался фильм о балете?
- Если бы! Все намного хуже. Тема звучит так: «Судьбы ненужных детей».
- Ой, да ладно тебе. Не вижу повода для скорби. Уж кого-кого, а ненужных детей в Школе искусств, да и в академиях более, чем достаточно. Бери любого и снимай свой фильм.
- Далеко не каждый готов вывернуть душу перед объективом камеры. А мне нужна настоящая, живая, берущая за душу история.
- А с чего ты взял, что я буду тратить на тебя свое свободное время, которого и так немного?
- Мне господин Горский посоветовал обратиться именно к тебе, а потом к Даниилу Милину.
- А ты откуда знаешь маэстро?
- Он живет со мной на одной лестничной клетке. Понимаешь, я - не сирота. У меня родители есть. Поэтому никто не хочет мне помочь с этим проектом. Даже те, кого я считал друзьями, отвернулись. Хотя знают, насколько это для меня важно.
Диана потупила взгляд, но потом все же выдавила:
- Многие завидуют таким, как ты.
- Мне отказали все знакомые ребята, - вздохнул Франц. - Да и дюжина незнакомых - тоже. А время-то идет. Пришлось, вооружившись маминым имбирным печеньем, идти за советом к соседу. Больше было не к кому. На помощь я, особо не рассчитывал. Но живет господин Горский не далеко, и он всегда ко мне хорошо относился. Так что я ничего не терял. Он мены выслушал. Чаем напоил. И сказал, что если мне кто и поможет, то только Вирэн с Милиным. Вы оба ему очень нравитесь. Господин Горский мне полчаса расписывал, какая ты замечательная.
- Грубая лесть на меня не действует.
- Я правду говорю, - обиделся мальчишка.
- Ладно, - Диана отозвалась с некоторой неохотой. Выворачивать душу наизнанку ей тоже не слишком хотелось. Но младшим надо помогать. Особенно в таком святом деле, как поступление в Академию. - Что делать надо? У тебя сценарий есть? Или план?
- Нет. Есть талант и интуиция. - Просто расскажи о себе, своей жизни. Если не можешь сама, я тебе вопросы буду задавать. Хочешь? Я потом все смонтирую.
- Хочу. А когда будем снимать твой фильм?
- Может прямо сейчас? Я только камеры выпущу и на несколько шагов отойду.
Диана с любопытством наблюдала, как вокруг нее в воздухе закружилось три зеркальных шарика, размером с небольшое яблоко. Пальцы Франца плясали по экрану планшета, управляя их полетом.
- Давай начнем с маленького интервью?
- Как скажешь, - беззаботно отозвалась девушка. Камеры ее совершенно не смущали.
- Представишься?
- Меня зовут Диана Вирэн. Мне семнадцать лет. Двенадцать из которых, я провела в этом городе. Сначала в Школе искусств. Позже - когда мне исполнилось десять лет, я поступила в Танийскую Академию Классического Балета.
- Ты ненужный ребенок?
- Да, - ответила Дана и смущенно улыбнулась. - Я ведь даже не сирота, а отказник. То есть мои родители, когда оставили меня, были живы, здоровы и даже состояли в браке. Это все, что мне удалось о них узнать.
- Как?
Диана пожала плечами и запрокинула голову, глядя в свинцовое небо. На лице ее играла вежливая улыбка. Будто бы говорила она не о людях, которые ее бросили, а о прогнозе погоды на следующую неделю.
- Ты хотела бы их найти?
- Зачем? Они от меня отказались. В их сердцах не было места для дочери. Думаешь, сейчас мои биологические родители раскаиваются и жаждут одарить родительской любовью? Очень смешно. Со мной трое ребят учатся. Я их имена не буду называть. Ладно? Но так вот, у них есть и мамы, и папы. А от сирот они мало чем отличаются. Эти «родители» скинули детишек в элитную академию и продолжают радоваться жизни. Лишь звонят иногда. По праздникам. Частенько забывая даже о днях рождения собственных отпрысков. И еще неизвестно что хуже: вообще не иметь родственников, или точно знать, что они у тебя есть, но ты им не нужен совершенно.
- Ты своих родителей ненавидишь?
- За что? - на лице девушки читалось явное недоумение.
- Они тебя бросили. Сама же сказала.
- Это не повод ненавидеть. Я даже благодарна им.
- Благодарна?
- За то, что не мешали мне. Моя жизнь - это балет. Сколько я себя помню, столько танцую. В детстве я слышала музыку во всем. В шелесте листвы, гуле голосов, и даже, в тишине мне чудилась мелодия. В Танийскую школу искусств я попала, когда мне было пять. И это раз и навсегда определило мою дальнейшую судьбу. Я нашла свое предназначение. Или оно нашло меня. Не знаю.
Девушка на минуту замолчала, задумавшись о чем-то своем. Франц не решился ее окликнуть. Эта девушка, сидящая на скамейке в вечернем парке, была такой красивой. Он понимал, что ни одна камера в мире не способна запечатлеть всю глубину ее серо-голубых глаз и боль, скрытую за легкомысленным тоном.
А Диана Вирэн вспомнила день, изменивший ее жизнь. День, когда у нее выросли крылья.
Одним теплым летним днем к ним в интернат приехали представители Танийская школы искусств. Они искали талантливых детишек от шести с половиной до семи лет. Направлений было три: вокал, изобразительное искусство и хореография.