– Ничего не нужно. Разве что как обычно. Следите, чтобы ваши никого не съели.
Она грубила сознательно, страху вопреки. Она часто грубила Цу, а он все пропускал мимо ушей. Как ни мерзко было вообще беседовать с ним, осознание того, что это свирепое существо не смеет ей возразить, и даже не потому, что она королевна и главнокомандующая, – льстило. Вот и сейчас командующий безмятежно улыбнулся уголком узкого сухого рта.
– Мы не голодны. Настоящей крови пока не пролилось, остальная пресна.
Улыбка была даже приятная, хоть без оскала. По ней Лусиль поняла, что пора прикусить язык: храбрость храбростью, а лучше не доводить до того, чтобы настоящей и самой вкусной на свете сочли твою кровь, а не кровь врага.
– Вот и славно. А это хотите? – Лусиль ловко сунула ему в рот виноградину, в этот раз быстро: чтобы, не дай бог, не попытался откусить или, того хуже, поцеловать пальцы. – А теперь извините, командующий, я крайне занята беседой с моим возлюбленным супругом.
Она услышала, как на последних словах мелкие острые зубы командующего впились в виноградную кожицу, как брызнул сок. Но заговорил Цу ровно:
– Благодарю вас.
– О, не стоит.
– Моя жена вообще очень щедра, – небрежно подал голос Влади.
На него ожидаемо не взглянули. Лусиль продолжала стоически терпеть золото птичьих глаз, хотя с каждой секундой все отчаяннее мечтала надеть на голову лукошко – либо себе, чтобы спрятаться, либо командующему. Ну что еще надо проклятому выродку?
– А не хотите ли посмотреть на свою великую армию сверху, королевна? – внезапно предложил Цу. – Я смогу поднять вас к небу, если только захотите.
Поднять к небу. Очаровательно и двусмысленно. Нагло. Лусиль заметила, что Влади слегка дернулся, но сама даже не повела бровью, лишь сунула в руку командующему целую гроздь винограда. Пальцы слегка тряслись, но может, он не заметил?
– Поешьте-ка лучше ягодок, – проворковала она. – Я вынуждена повторить: у меня предостаточно дел. И еще я побаиваюсь высоты. И птиц. Да и вас, что скрывать.
Уж это-то «Отстаньте» не понять нельзя? Командующий учтиво рассмеялся, но горящие глаза его остались прохладными, и там сложно было не прочесть досаду.
– Как угодно. Шлите за мной, если от меня или воинов что-то потребуется.
– Непременно. Обязательно. Ждите.
Особенно тяжело и мощно махнув крыльями, Цу взмыл в небо. Дышать сразу стало легче, расслабились непроизвольно сжатые челюсти. Лусиль проводила крылатый силуэт взглядом, убедилась, что он исчез, и повернулась к Влади.
– Молодец, – тихо сказала она и, протянув руку, погладила его скулу. – Ты будущий король, тебе и не таких придется терпеть. Пусть ухлестывает. Вернее будет.
– А если выкрадет тебя и улетит? – По глазам Влади не получилось понять, шутит он или правда тревожится о подобном. Лусиль порой тревожилась, но не признавалась.
Она с бравадой ухмыльнулась и, отстранившись, запустила руку под воротник. Из брони на ней были сейчас только нагрудник и наплечники, так что она без труда извлекла на свет лунницу на плотном кожаном шнурке. Кончики были заточены, как ножи.
– Воткну ему это в глотку, а как упадет, сама уж постараюсь шлепнуться сверху, доломать ему кости. – Она даже хохотнула, вообразив такое. – Да и… все-таки сомневаюсь, Влади. Я бескрылая, яйца не несу, зачем я ему? Это все ерунда от походной скуки: кто-то приискивает доярок-девственниц, кто-то – чужих жен. Главное, чтобы ты не ревновал.
– К птице? – с такой же бравадой усмехнулся он. – К людоеду?
– Еще раз повторим друг другу все заблуждения об их народе?
– А что, если он еще раз прилетит? – серьезно уточнил Влади. – Вспомнишь…
Оба рассмеялись. Лусиль протянула Влади еще виноградину и села прямо, с удовольствием подставляя лицо теплому ветру. Судя по карте, вскоре с теплом предстояло попрощаться – близился поворот на восток. Оставалось насладиться последними каплями.
Она радовалась, что поход наконец продолжился. Остановка в Анкленне – гостеприимном и сразу сдавшемся городе – по мнению Лусиль, затянулась. Командующие оправдали ее необходимостью восстановить силы и последними вестями: судя по перехваченному письму, со свежими частями у Дома Солнца не ладилось. Столицу защищали порядком уставшие, потрепанные полки Хинсдро, едва спасшиеся в последних битвах. Это значило, что можно не спешить. Лусиль, напротив, поспешить хотела и уже не раз ссорилась с командующими, многие из которых погрязли в пьянстве, обжорстве, грабежах и лени. Ее очень тревожил их излишне самонадеянный настрой, она планировала все иначе. Но в этих спорах не всегда спасало даже то, что она – королевская дочь. Почти дочь.