Мари, которая была на три года младше Имоджен, сидела на полу и рисовала: повсюду вокруг неё были рассыпаны цветные карандаши.
– Миссис Калмади говорит, что бабочки не могут открывать двери, – сказала Мари. – И людей узнавать они тоже не умеют.
– Перестань болтать об этом в школе! – рассердилась Имоджен. – Люди подумают, что у тебя плохо с головой.
– Но все только и делают, что говорят об этом! – возразила Мари. – Разве в твоей взрослой школе по-другому?
– Нет, – признала Имоджен. – Так же.
В изножье кровати висел последний рисунок – портрет мальчика с широко расставленными глазами и большими ушами, торчащими из-под волос. Взгляд Имоджен то и дело возвращался к этому мальчику. Надо признать, рисунок вышел просто отличный.
– Мне не нравится делать вид, будто Ярославия – это выдумка, – сказала Мари. – На самом деле она такая же настоящая, как миссис Калмади. Или даже более настоящая.
Имоджен тоже не нравилось притворяться. Она это просто ненавидела.
– Рано или поздно мама наверняка нам поверит, – сказала она. – Надо только придумать, как её убедить.
Снизу донёсся голос мамы:
– Девочки, пора ужинать!
Мари отбросила карандаш и выбежала из комнаты. Имоджен свесилась с кровати и подобрала её рисунок, на котором был изображён зимний лес: таинственные тени, холодный свет звёзд. Если закрыть глаза, казалось, вот-вот услышишь шёпот крылышек бабочки…
– Земля вызывает Имоджен! – позвала мама. – Бабушка приехала! Спускайся и поздоровайся!
Имоджен бросила рисунок и пошла вниз, чтобы присоединиться к семье.
Сентябрь в этом году выдался очень тёплый, поэтому ужинать решили в саду. Мама зажгла свечки, чтобы отогнать насекомых, бабушка разреза́ла лазанью и рассказывала о своём клубе игры в бридж, откуда, по её словам, её исключили за то, что она отлично играла в карты.
После ужина, когда девочки начали убирать со стола, мама что-то негромко сказала бабушке про миссис Хабердэш, что очень заинтересовало Имоджен.
Миссис Хабердэш была той самой пожилой дамой, которая владела чайной и садами, где девочка и нашла дверь в дереве.
– Кстати, об этих садах, – так же тихо ответила бабушка. – Я не удивлюсь, если она права и там в самом деле кто-то живёт! Скорее всего, это лисы.
– Вы о чём это? – спросила Имоджен, строго взглянув на взрослых.
– Ах, дорогая, ни о чём, – ответила мама. – Будь добра, возьми мою тарелку.
– Хорошо… Вы говорили о миссис Хабердэш, да?
Мама и бабушка переглянулись.
– Боюсь, миссис Хабердэш не вполне здорова, – осторожно сказала мама.
– Ей мерещится всякая всячина! – сообщила бабушка. – Такое иногда случается у пожилых людей, – добавила она и постучала костяшками пальцев по своей голове с таким видом, будто проблемы пожилых людей не имеют к ней никакого отношения.
– Миссис Хабердэш нездоровится из-за лис? – непонимающе переспросила Имоджен.
– Нет, не в этом дело! – отмахнулась бабушка. – Просто ей чудится, будто у неё в саду кто-то живёт – какое-то чудовище, как она уверяет. Она говорит, будто бы видела его ночью, за мусорными баками, но, скорее всего, это была лиса, рывшаяся в объедках, а бедняжка миссис Хабердэш напридумывала себе всякой чепухи.
«Чудовище? – насторожилась Имоджен. – Что, если это…»
– Может быть, нам стоит её навестить? – предложила Мари.
– Боюсь, нам не разрешат, – бабушка поджала губы и выразительно посмотрела на маму.
– Не смотри на меня! – отрезала мама. – Ты можешь видеться со своими друзьями в любое время, когда тебе заблагорассудится.
– Ну разумеется! – фыркнула бабушка. – Я могу делать всё что угодно просто мне нельзя доверить внучек. Верно?
Мама уставилась на ароматическую свечу.
– Имоджен, Мари… отнесите посуду на кухню.
Но бабушка мёртвой хваткой вцепилась в свою тарелку.
– Девочки пропали не по моей вине! – прошипела она. – Я отвернулась всего на минуточку!
Имоджен впервые видела, чтобы мама и бабушка ссорились. Обычно мама всегда была на стороне бабушки, а бабушка на стороне мамы.
– Почему мы не можем поехать вчетвером? – спросила Мари. – Давайте отправимся в чайную все вместе!
Мама, всё ещё хмурясь, подняла на неё глаза.
– Хорошо, я подумаю об этом, – сказала она.
Чуть позже бабушка пошла укладывать Мари, а мама осталась в полном распоряжении Имоджен. Они сидели в саду и смотрели, как зажигаются первые звёзды.
Над горизонтом разливалось оранжевое свечение – это был электрический свет, который не могли затмить даже самые яркие звёзды. А над Ярославией небо всегда чёрное и полно звёзд. Имоджен ненадолго задумалась: могло бы нападение скретов заставить людей из её мира погасить свет? Тогда можно было бы увидеть звёзды… «Нет, пожалуй, это было бы очень дорогое удовольствие», – с улыбкой решила Имоджен.