– Завтра мы отправимся на юг. Может, ты издали увидишь Лили.
– Это одна из леопардесс?
– Да, самка. Самая смелая.
– Ты с такой гордостью говоришь о ней.
– Лили мне как родная. Еще до создания парка, в заповеднике «Кедровая падь» я работал первый год. И однажды принесли котенка. Он в капкан попал.
– Проклятые браконьеры!
– Удачно попал… если так можно выразиться. Один палец повредил, на передней лапке.
– Я бы этих сволочей!..
– Прооперировали, а в природу возвращать нельзя – антибиотики кололи, перевязки делали… А еще мать может отказаться, сама знаешь.
– И что дальше?
– Я кормил котенка. Ужасно хотелось погладить, в кровать положить. – Юля поняла, что парень улыбается. – Но сдержал себя. Зато я дал имя Leo-25, директор сказал: кому как не тебе?
– А почему ты выбрал это имя?
– Помнишь историю Лилит?
– Если честно, без подробностей…
– Первую женщину, Лилит, Бог сотворил из того же материала, что и Адама. Она не хотела подчиняться мужчине, спорила с ним. Тогда Бог прогнал Лилит и создал из ребра Адама Еву. Адам все равно бегал к Лилит. С той поры все женщины ведут начало или от Евы, или от Лилит.
– Кошечка, значит, спорила с тобой? – Юля улыбалась.
– Нет, просто она очень смелая, никого не боялась, имя само всплыло в памяти. Она и сейчас от людей не убегает, это большая редкость.
– Я веду род от Лилит?
– Да… И похоже, мне это нравится, – Эдуард кашлянул, и его рука неуверенно обхватила плечи Юли.
9
– Ты просто сияешь, подруга. Удачно погуляли?
– Это ты его подослала? Вот тебе! – Юля швырнула подушку в хохочущую Мару.
– Я, значит, помогаю, ей и бестолковому братцу личную жизнь устраиваю, а она… неблагодарная! – Теперь подушка полетела в журналистку.
– Все, хорош. Утренний туалет, завтрак – и в путь.
– Спорим, вы сегодня вдвоем пойдете. Романтика!
– А правила безопасности…
– Какие правила! Они придуманы для скучных людей.
Мара, как всегда, оказалась права. Дядя Степа уехал куда-то по делам, младший инспектор сопровождал группу японских туристов, они гомонили сейчас возле микроавтобуса.
– Ты жалеешь, что бросила это? – Эдуард обвел рукой зеленое великолепие дубов и грабов, увитых актинидией и виноградом.
– Да, жалею. Сейчас больше, чем когда-либо.
– А почему? Что произошло?
– Я не люблю говорить об этом. Глупая история.
– Расскажи.
– На практике я была прикреплена в заказник… Мне не повезло с коллективом. Нужно было проводить мониторинг охотничье-промысловых ресурсов, сам знаешь. Меня отправляли одну в весенний лес, стращали кровожадными зверями. Сейчас смешно, а тогда было неприятно. Однажды я заблудилась буквально в трех соснах, и нос к носу встретилась с медведем. Страху натерпелась, он рыкнул пару раз и ушел. Большой такой, грозный… Я в ступор впала, пошла не в ту сторону, вечером только вышла к станции. Да еще и рассказала, что случилось. Надо мной смеялись все, – Юля повела плечами.
– Из-за этого ты даже не попыталась?..
– Да, я трусиха.
– Все боятся, со временем проходит. А коллеги… Далеко не везде такая атмосфера, это скорее исключение.
– Я просто поняла, что не подхожу для этой работы. Во мне нет физической выносливости, силы воли. Я диванная кошечка. Вот так.
– Остановимся перекусить? Наверно, кошечка устала?
– Давай.
Они сели на ствол дерева, поросший изумрудным мхом. Бутерброды на свежем воздухе исчезли тотчас. Эдуард протянул ей бутылку с водой, а потом сам жадно припал к горлышку. Напившись, он долго и тщательно закручивал бутылку, снял очки и одним резким движение притянул Юлю. Она закрыла глаза. Кажется, счастье пришло.
Эдуард не мог поверить в реальность происходящего. Его лес. Его дальневосточный храм, где он поклоняется природе. И рядом с ним Юлия – девушка-мечта, девушка-праздник.
– У тебя глаза как у…
– Леопарда? Это, как я понимаю, наивысшая похвала?
– Ты права. Сейчас попробуем тихо подойти к логову Лили. Возможно, ты увидишь не только ее.
– Она многодетная мать?
Юля отгоняла от себя страх. Когда-то она испугалась медведя, а сейчас ей предлагали встретиться с красивой, но грозной кошкой. А если она решит поохотиться?
– Да, у нее трое детенышей. Им от силы месяца два.
– Они такие хорошенькие! А Лилит везучая: из капкана вызволили, лапу вылечили, сейчас живет в таком чудесном лесу. И личная жизнь сложилась.
– Ты бы хотела быть на ее месте?
Юля засмеялась, легкий разговор будоражил, словно игристое вино. Как скованный, даже угрюмый Эдик превратился в обаятельного шутника? Или это эндорфин с окситоцином забавляются? Вспомнились лекции по биологии и чудак-профессор, каждую улыбку и движение объяснявший игрой гормонов.