– Видишь, сержант, нам и мосток приготовили. А ты боялся! – хохотнул капитан, желая подбодрить хандрившего шофёра
– Да когда ж я боялся, обижаете, товарищ капитан. У меня «Красная звезда» и «За отвагу», а Вы говорите… А просто примета плохая – мы седни два раза вертались, и птаха в горницу залетела. Я и говорю – пути не будет. А так, я ж пулемётчиком два года на Белорусском оттрубил, а это не…
– Прекратить пререкания, смотреть за дорогой, разговорчики! – прикрикнул майор и вдруг, словно в ответ на его слова из-за моста раздались одиночные выстрелы. Следом выскочили какие-то фигурки -несколько человек, и бросились к машине. В руках у одного из них был автомат, а у других…
– Мальчишки, «Гитлерюгенд»! Давай, ребята, вперёд, задавим! – орал майор.
Машина затормозила, они выскочили и начали азартно отстреливаться. И тут: «Осторожно, у них гранаты! Ложись!» – гаркнул капитан и прыгнул в сторону в кювет, толкнув туда же сержанта. Следом раздался оглушительный взрыв.
Когда они в саже и ссадинах снова выбрались на дорогу и убедились, что целы, офицеры огляделись, ища незадачливых защитником моста.
– Смотри-ка, все полегли. Одного я сам их своего Вальтера, а другие…
– Того, что слева, – указал на парня постарше, лет семнадцати, майор, – я срезал, а другие два сами подорвались. Ничего ж не умеют.
– Товарищ майор, а один жив. Глядите сами. Желторотый совсем. Его царапнуло и ещё оглушило. Контузия, видать.
Майор нагнулся. Перед ним лежал красивый юноша, совсем мальчик, лет четырнадцати, наверное. Худенькое тело неловко вытянулось, на порванном рукаве виднелась кровь. Он был без сознания, но дышал и никаких видимых повреждений не имел.
– Не ранен, вроде. Очухается. Хотя, постойте, на шее тоже кровь. Может, пуля?
Он расстегнул воротник мальчишки. Нет, это просто ссадина от цепочки.
– Фашисты, даже молодые, вроде, креста не носят! – удивился капитан и тоже наклонился.
– А, это медальон. Наверно, с портретом его зазнобы. Ну-ка, сейчас посмотрим.
С этими словами он расстегнул и стянул цепочку и открыл крышку медальона.
Перед ним была изящно выполненная цветная миниатюра. Красивое спокойное женское лицо с высоко уложенными пышными светлыми волосами поражало сходством с его владельцем.
– Не, это не зазноба, – шофер заглянул через плечо капитана и покачал головой – мать, небось. Глазищи какие синие!
Капитан защёлкнул увесистый золотой замочек. Он хотел сунуть уже трофей в полевую сумку, как вдруг майор спросил.
– А что это за чудо-юдо такое? Гляньте. Да вот, на крышке! Не то зверь, не то птица?
Все трое всмотрелись. Действительно, на ней ювелир изобразил диковинное создание. Хорёк, – предположил капитан.
– А может, соболь? Для песца маловат, на лисицу не похож…
– Куница это, вот что б мне ни дна – ни покрышки! Я ж охотник! Куница, туды её в качель! – заволновался шофёр и ударил себя кулаком в грудь для пущей убедительности.
– Одного не пойму, пошто у ей крылья? Из-за спины зверька виднелись большие искусно выгравированные крылья.
– Э, «пошто-пошто»! Мало ли фокусов у этих буржуев! Нам какое дело. Ты вот лучше скажи, раз такой умный, а крылья чьи? – осклабился капитан.
– А и скажу! Сейчас… – сержант покрутил золотую вещицу, прищурился и кивнул. – Это мастер делал. Всё в подробности у животины прописал, и пёрья тож. Про крылья я разобрал. Филина – это крылья.
И, глядя на недоверчивые лица офицеров, уверенно повторил.
– Можете не сумлеваться. Я этих филинов… Филина крылья. Больше некому и быть.
Майор в ответ пожал плечами: «Ну и ладно. Нам один хрен, сова там или филин. Ты иди-ка, займись машиной».
И когда тот отошёл, негромко сказал с задумчивым выражением.
– Посмотрите-ка на парнишку. Мне кажется, подходящий! – наморщил он лоб и повернулся к капитану.
– Вполне можно попробовать. А не подойдёт, снова съездим. Время у нас есть. Но, похоже, это просто удача.
– А, была – не была! – решительно добавил майор спустя минуту.
– Ну что, машина на ходу? – строго спросил он у вытянувшегося сержанта.
– Всё в ажуре! – отрапортовал тот, вопросительно глядя на командира. Он не рискнул, однако, больше панибратски болтать, пользуясь обычной привилегией фронтовых шофёров.
– Забираем пленного. Назад в Берлин! – скомандовал тот и через четверть часа два офицера в форме НКВД вместе со своим нежданным трофеем уже мчались назад по заснеженной дороге.
Мила нашла доказательства, что этот подросток из Гитлерюгенд и был младший брат борона, сбежавший от родных. Он был германофилом и боготворил немецкую историю и военную мощь. А они придерживались совсем других убеждений.