Даже капитан Холлэнд не подозревал, что человек, вручивший ему неделю назад свои документы, был не лейтенантом Дэвидом Литлджоном, а перебежчиком из конфедератов. Лейтенант Литлджон возвращался с секретной миссии на Западе, везя рапорт в форт Коллинз, когда злая судьба столкнула его с Дэйном, уводившим навьюченных мулов подальше от кровавой бойни. Лейтенант заметил и гражданскую одежду Дэйна, и армейские штампы на тюках. У Дэйна не было выбора: свидетеля пришлось убрать.
А потом Дэйну пришла в голову потрясающая идея: поменяться с янки местами, сказать, что прибыл на побоище и застал одного из солдат еще в живых. Так и узнал о роли заключенных в этой трагедии. Переодевшись в форму убитого, он оставил ему свои вещи. Затем спрятал свою добычу, отпустил мулов и прибыл в форт. Теперь, как он считал, денег у него достаточно, чтобы жить в комфорте – спасибо армии США. Оставалось лишь убедиться, что нигде поблизости нет людей Коултера. Пока что о них ни слуху, ни духу. Дэйн очень надеялся, что их давно нет в Колорадо. Он сожалел, что пришлось взвалить вину на бывших товарищей, но выбора действительно не было.
Прятаться и быть лазутчиком на Западе совсем не соответствовало его мечтам, но, когда генерал Ли приказал ему присоединиться к отряду Коултера, он понял, что это – его шанс выжить. Он и не рассчитывал, что его примут как родного. Однако его раздражало, и он не понимал, зачем добывать боеприпасы и золото для армии Юга. Уже ясно было, что Юг проиграет. Такие военные трофеи гораздо лучше послужат самому Дэйну. Конечно, привлекать Серого Воина было рискованно, но он неплохо знал его еще со времени работы в картографической экспедиции, составлявшей карту всей этой территории, и понимал, что убедить Серого Воина еще раз поживиться за чужой счет не составит труда. И он, и его банда, и Дэйн старались для себя. Все лучше, чем для армии. А теперь и война заканчивалась. У Дэйна были деньги, новое имя Дэвида Литлджона и заманчивые планы на будущее.
И лишь одно отравляло сознание: Квинтон Коултер и его четверо парней.
Коултер внимательно изучил следы, оставленные фургоном: глубокие и хорошо заметные. А вот благодаря индейской сумке, волочившейся сзади на шестах, следов их лошадей почти не видно. Надо сделать так: разгрузить суму, дотащить ее до ровного места и спрятать. Может, сержант Нили подумает, что миссионеров захватили в плен индейцы.
Коултер вернулся к фургону, но миссионеры уже ушли. Видимо, решили не дожидаться Сабрины. Отлично, не придется ничего объяснять. Как и Сабрина, он терпеть не мог врать людям, связанным с Богом.
В считанные секунды он перегрузил свои продукты в фургон брата Ситона и умудрился связать шесты на суме одной веревкой. Без продуктов лошадь легко тащила суму. Несколько миль они волокли пустую сумку назад по дороге, до переправы через поток. Здесь он уронил шесты в воду, и надетую на шесты кожу вскоре унесло потоком воды. Когда появятся солдаты, они подумают, что продукты украдены либо растащены дикими животными. Коултер снова сел на лошадь и вернулся к повороту, где, как сумел, постарался скрыть следы колес листвой и ветками.
Может, стоит попросить брата Ситона помолиться о новом дожде?
Тайлер повстречал бредущих по тропе мужчин и женщину.
– Хелло, пилигримы, – сказал он, улыбнувшись странному трио. – Мне сказали, вам нужна помощь.
– Вы один? – спросил брат Ситон.
– Да, а где фургон?
– Чуть позади. Мистер Александер боялся, как бы на нас не напали индейцы, вот мы и решили отойти подальше. Миссис Александер доехала благополучно?
– Миссис Александер? – Тайлер закусил губу, скрывая улыбку. – Да, она послала меня с чекой для вашей оси. Может, вы посидите и подождете меня здесь, пока я починю колесо?
Усталые путешественники выглядели как-то не к месту в этих диких краях. Круглый маленький человек, явно главный в этой группе, кивнул и тут же опустился на камень.
– Благодарю тебя, сын мой. Да будут благословенны твои усилия.
Когда Тайлер доехал до фургона, Коултер как раз возился с ним.
– Как я понял, у нас гости, капитан.
– Сабрина объяснила?
– Не очень подробно. Только что вы женаты, а мы теперь – работники ранчо, живущие в сарае. Она послала меня помочь гостям.
– На фактории мы столкнулись с сержантом Нили, сопровождавшим миссионеров к поселению ютэ. А когда у них сломалась чека, он оставил их на тропе и поехал за помощью в форт.
– А он знал, кто вы?
– Нет. Я его раньше не видел, но мне показалось, что он что-то подозревает. Когда сломалась чека, брат Ситон сам напросился в гости. Привезти их в дом показалось самым безопасным в данной ситуации. Карл и ирландец готовы уйти?
Тайлер привязал лошадь к заднику фургона и влез на место возницы:
– Через несколько дней. Ирландец уже быстро передвигается на костылях и шаг-два может сделать без них. А Карл… Мальчик очень заводится из-за Изабеллы, но слишком слаб, чтобы что-либо предпринять.
– Этого-то я и боялся. Наверно, Рэйвен знает, где поселок ютэ. Лучше нам самим проводить туда миссионеров. Только бы не нарваться на янки.
– Не думаю, что мы должны торопиться с отъездом. Женщинам нужна наша помощь. Нельзя им оставаться без защиты.
– И ты, Брут?
Тайлер втянул голову в плечи:
– Что ты имеешь в виду?
– Это из-за рыжей малышки?
– Мне нравится Мэри. Славная крошка. Такая невинная. Не прощу себе, если с ней случится какая-нибудь беда. Почему мы должны заниматься миссионерами и их фургоном? Нельзя было как-нибудь избавиться от них?
– Я-то смог бы, да наша хозяйка по доброте своей не сумела. Но ведь если бы не добрые сердца этих женщин, мы бы уже точно висели на первом попавшемся суку.
Тайлер кивнул. Они не спеша поехали. Тайлер размышлял о том, какой все же Коултер чудак. Вот Тайлер, не таясь, проявлял свой интерес к Мэри, а Коултеру нравится Сабрина, но он упрямо не признается в этом даже самому себе.
Чуть позже они догнали миссионеров, ожидавших их у дороги. Передав вожжи брату Вильяму, Тайлер сел на свою лошадь и отстал.
Коултер решил, что будет лучше заранее кое-что объяснить:
– Брат Ситон, вы поймете, конечно, что наши работники у нас недавно. Они, как и вы, путешественники, и Сабрина приютила их на зиму.
– Какая же у вас добрая и великодушная жена! А что вы выращиваете?
Коултеру пришлось лихорадочно соображать:
– Видите ли, ранчо было станцией для почтовых карет. Здесь меняли лошадей, но война все изменила. А этой весной мы заведем стадо.
– Нам попадались чудные экземпляры по дороге, – поддакнул брат Вильям, – с длинными большими рогами. У вас тоже такие?
Коултер с улыбкой припомнил корову и телочку Изабеллы:
– Пока нет, но как только стает снег, мы заведем настоящее хозяйство.
– Мистер Александер, вы оставили метки для сержанта? – спросила миссис Вильям. – Мы, как вы понимаете, не хотели бы надоедать вам и миссис Александер.
– Не волнуйтесь, – серьезно ответил Коултер. – Мы сами отвезем вас к ютэ, если сержант не появится до завтрашнего утра.
«Действительно, так можно убить сразу двух зайцев: и избавиться от миссионеров, и разузнать кое-что об индейцах, ответственных за убийство солдат», – подумал он.
– Уверен, вы нисколько не помешаете миссис Александер, она такая гостеприимная, – вступил в разговор Тайлер, которого очень забавляла эта ситуация.
– Да, конечно, – согласилась миссис Вильям. – Конечно, я никогда не смогла бы так скакать на лошади или носить мужскую одежду, но ведь она привыкла к жизни в несколько иных условиях… Уверена, что в душе она – настоящая леди.
Коултер дернул за поводья. Ему почему-то было неприятно, что эта святоша обсуждает Сабрину, и он сказал:
– Любой мужчина был бы рад такой жене; мужчина с умом, разумеется.
– Конечно, конечно, – тут же согласился брат Ситон и сурово взглянул на своих попутчиков. Все ненадолго смолкли.