— Для начала к нему домой, на Коммунаров, — я вывернул со двора Управы. — Если его там нет — будем искать…
— Что у вас произошло–то?
— Сам не могу пока понять… Не договорили. Вот надеюсь сейчас побеседовать…
Я старался вести аккуратно, но нервишки давали себя знать — УАЗ то и дело кидало на колдобинах.
Ехать–то недалеко — поворот на Профсоюзную, потом на Коммунаров, потом во двор — чёрт с ней, с дорогой, но подъехать лучше так, чтобы Дьяченко, если он и правда там, не увидел нас из окна. У Юркиного дома сбросил газ, чтобы не реветь мотором.
На третий этаж… Сколько я здесь не был? Такое ощущение, что полгода.
Вот и Юркина дверь — ничуточки не изменилась, всё та же деревяшка с филенками, как и у меня. А я вдруг, стоя перед дверью, понял, что совершенно не знаю, что делать дальше. Сколько обыгрывал в голове встречу с бывшим другом — а вот теперь пустота.
— Погоди–ка, — шёпотом вдруг сказал Власов. — Стой как стоишь…
Он сложил ладони крестом, как при непрямом массаже сердца, сосредоточился — и я увидел, как воздух меж мной и дверью плывёт, колеблется. Почти сразу ощущение исчезло.
— Защита, если вдруг пальнёт, — пояснил колдун. — На всякий случай. Но ненадолго. Стучи, представься. Дальше наше дело. Если что не так — сразу всё поймём.
Соколов и второй молодой колдун встали слева от двери, Власов — справа, а я вдруг почувствовал себя голым.
— Стучи! — шёпотом прикрикнул замректора, сделав страшные глаза, и я стуканул в дверь — правда, не своим привычным стуком «для своих», а обыкновенно — тук, тук.
Молчание. Я постучал ещё раз — громче и настойчивее. Шаги!
— Кто там? — послышалось за дверью.
Юркин голос!
— Волк. Открывай, поговорить надо.
Голос не сел — надо же… видно, злости хватает.
За дверью охнули, и я рванул в сторону — видимо, рефлекс сработал. Почти сразу громыхнул выстрел — судя по звуку, двустволка. Крупная дробь пробила дверь, превратив её в решето, и застыла в воздухе сантиметрах в двадцати от неё, уже деформированная — сработал власовский щит. Секунда — и со звуком осыпалась на бетонный пол.
Дальше всё происходило очень быстро. Власов изо всех сил саданул ногой по двери в районе замка — и та распахнулась. Всё же силища у этого здоровяка… Впрочем, и дверь треснула, попорченная дробью. Замректора ворвался в квартиру первым, послышались удары и злое «Я тебе, сука, в людей стрелять…»
Когда я вбежал внутрь, дело было по сути сделано — Юрка сжался, оттеснённый в центр комнаты, к столу, Власов стоял над ним, держа прикладом вперёд двустволку, видимо, вырванную у ОМОНовца из рук. Бывший приятель был в штанах и майке — точно в том же виде, как тогда, когда я к нему заходил три дня назад. Словно этих дней и не было.
Сзади шумно дышали молодые колдуны.
Я обернулся на мгновение — и увидел вытаращенные глаза тёзки. Парень испуган, однозначно! Что он такое увидел?
Власов возвышался над ОМОНовцем, как гора — тот будто стал меньше ростом. Повертел ружьё и с силой отшвырнул его в сторону, от Юрки подальше.
— Ну что, жопа с ушами, допрыгался? Стрелять в замректора Колледжа? Сопротивление при задержании?
— Я всё расскажу! — истерично завизжал Юрка, сжимаясь. — Всё расскажу!
Истерично… Так вот про что рассказывала Маша. Это…
— Расскажешь, сука, всё расскажешь! — Власов одной рукой сгрёб Юрку за грудки, а другой от души врезал ему в скулу. — Всё и до капельки!
Дьяченко, сломав стол, отлетел, на левой скуле темнел след от удара — перстни Власова сработали как хороший кастет. След темнел, чернел, расширялся… Юрка не заорал — заверещал.
Твою мать!
Тело бывшего приятеля чернело и рассыпалось, нарыв, идущий со щеки, сжирал тело вместе с одеждой. Секунда, две, три — и мы вчетвером ошалело смотрели на располовиненный стол, засыпанный серым прахом.
Власов застыл, словно соляной столб.
— Доппель, — прошептал он. — Настоящий…
Мне хотелось завыть. Наверное, волк где–то внутри у меня всё же есть, иначе откуда это поганое чувство!
Всё. Ниточка оборвана. Юрка он или кто, но он отправился в небытие — как и тот, в доме в Волково.
— Чччччто? — заикаясь, переспросил Соколов.
— Доппель. Доппельгангер. Двойник, — бесцветным голосом пояснил Власов. — Я про них только в отчётах читал, их живьём давным–давно не видели…
— Но… Сан Саныч, у него ж аура нормальная была, я видел, — пробормотал второй пацан — кажется, Колтырин.
А я смотрел в это время на Соколова. Парень открыл было рот…
Блин, так вот оно что! Соколов явно что–то увидел в Юркиной ауре, с его–то способностью! Я молча показал кулак — кажется, ни Власов, ни Колтырин этого не заметили, всё их внимание было устремлено на останки двойника. Соколов осёкся.