Он проследил за её взглядом. Там на сундуке лежала его короткая плеть, сплетенная из тонких кожаных полос. И этот её взгляд, глаза широко раскрытые, наполненные покорным страхом…
Найрин понял. Догадался. Вот уж не ожидал.
Он решил, что она ему себя предлагать пришла. Соблазнять. А тут другое.
— Прекрати, Фай, — сказал он жестко. — Не нужно.
Она замерла, уронила руки, которые вдруг задрожали.
Найрин подошёл, подхватил завязки юбки и сам затянул. Спросил:
— Ты чего ожидала, дурочка? Плетей? Потому что придержал их там, на торге? — он о таком слышал.
Обычай, какой-то очень старый и имеющий свои объяснения.
Они кивнула.
— Что, кто-то так обращался с тобой?
Снова быстрый кивок.
— Прежний хозяин? Или он был не один? — Найрин говорил негромко, серьезно. — За что тебя били плетью?
Надо было уточнить. И ещё он мягко провёл пальцем по щеке девушки. По правде говоря, был сбит с толку этой смесью чувств, которые вдруг обрушились. Охотно отходил бы той плеткой купчишку, что продал Фай. Наказывают за провинности. Любые другие цели вызывали отвращение.
— Двое, — она облизнула пересохшие губы. — Первый хозяин меня подарил. Я должна знать руку того, кому принадлежу. Его власть. Это… так положено, мой господин. Но…
— Ясно, — он кивнул. — Вот что, Фай. Я не испытываю удовольствия от чужой боли. От своей тоже. А ты? Тебе это приятно?
Он слышал, конечно, о чем-то таком.
— Господин?.. — она заморгала.
— Ты любишь плеть?
— Нет!
— Тебя накажут, только когда настолько провинишься. И я точно не стану делать это сам. Поняла?
— Да, господин…
— Если замечу, что стараешься нарочно нарваться на порку — пожалеешь. Поняла? Ты правду сказала, что не любишь?..
— О, да, господин! — её глаза заблестели. — Нет! Не люблю.
На миг он захотел поцеловать эти дрожащие губы. Но не стал. Что ещё вообразит себе глупышка?
Она не виновата, конечно. Захотелось сдернуть с неё рубашку, чтобы посмотреть на спину и ниже — с хладнокровием лекаря, просто чтобы убедиться. Но успеется. Или можно поручить это Асте. Двум женщинам проще.
— Ты точно родилась в Дьямоне?
— В половине дня пути от замка, господин.
— Родилась свободной? А как тебя продали?
— Отец не мог вернуть долг, господин. Его обманули…
— Как давно ты рабыня?
— Четыре года, господин.
— Где ты провела эти четыре года?
— Меня увезли в Каттар-Мар. Это уже не Дьямон, господин.
— С бабушкой?
— Нет, господин. С бабушкой я встретилась в Суре.
Найрину захотелось запустить пятерню в шевелюру. Каждый ответ Фай порождал новые вопросы!
— Ты хорошо говоришь на побережном. Где научилась?
— Мой второй хозяин был кандрийцем, господин. Он торговал шёлком и серебром.
Ага, значит, чуждыми Ясному Пламени обычаями баловался кандрийский торговец.
С бабкой неясно, но сама Фай казалась ценным приобретением. Она точно знает и про Дьямон, и не только. И вообще, её история явно была замысловатой.
— Поговорим потом, — решил он. — А пока пойдём.
Он привёл Фай к Асте, та опять месила тесто, иногда растерянно поглядывая на сидевшую неподвижно старуху. Сказал:
— Фай, ты должна слушаться госпожу Асту и делать, что она скажет. Скоро у вас будет много работы. Аста, теперь тебе станет легче.
Та сдула упавшую на лицо прядь и улыбнулась горделиво:
— Спасибо, милорд.
Ей объявили госпожой, всё равно что даровали титул. Что ж, в этом Найрин Кан мог её понять…
Когда уходил, он оглянулся. Аста продолжала месить тесто, Фай неподвижно стояла рядом, сложив руки, старуха сидела.
Отряд, который Сайгур послал за будущим героем, вернулся ни с чем. Оказалось, что мальчишка и ещё несколько рабов сбежали. Ошейники на них были самый простые, вроде того, что недавно носил Клай — много чего позволяли, и любой колдун мог их снять. Так что теперь как повезёт. Сайгур в большое везение кучки рабов отчего-то не верил, но как знать…
Старухе он сообщил новость сам, и надо было видеть горделивое выражение её лица. Конечно, кто бы сомневался! Внук ведь герой. И всё к тому, что какие-то высшие силы ему покровительствуют. Духи гор, или кто там у них в Дьямоне помогает героям?
— Как тебя зовут? — спросил Сайгур.
Старуха слабо усмехнулась тонкими губами и не ответила.
— Фай?..
Девушка, стоявшая за спиной бабки, опустила голову и тоже не ответила.
— Ладно, — уступил Сайгур. — Фай, как у вас называют страшную ведьму, которой пугают детей? Отвечай! Не хватало мне ещё одной молчуньи!