— А что будет с Машкой? — спросила она.
— Козу придется забить, — спокойно сказал отец, — не тащить же ее через лес.
— А хозяйство?
— Неужели не ясно? Конечно, бросим.
— И огород?
— Ты что, не хочешь уезжать? А я думал обратное. — Да нет, хочу, — неуверенно ответила сестра.
— А вы?
Остальные члены семьи молчали.
— Не чувствую радости, — удивился отец. — Вы что, передумали?
Мать вздохнула.
— Жалко бросать нажитое.
— Неужели? — усмехнулся отец. — Учтите. Если перебираться отсюда, то только сейчас или через месяц, от силы через два. Весной мы просто не сможем выбраться, и тогда придется снова ждать почти целый год… Так что решайте. Я по-прежнему склонен остаться здесь, но раз вам так тяжело, что ж. Готов отправиться на новое место. Не знаю, правда, чем это кончится. Насколько мне удалось уяснить из чтения газет, ситуация по-прежнему тревожная. Правда, не арестовывают в таких масштабах, как два-три года назад, но идет война с Финляндией, поэтому процветает шпиономания. В каждом подозрительном видят диверсанта. А вид у нас, конечно же, подозрительный. Конечно, можно прикинуться переселенцами. Но опять же до первой проверки документов.
— А как думаешь действовать ты? — осторожно поинтересовалась мать.
— Выбираемся на большак, а там до первой железнодорожной станции. Садимся в поезд…
— А дальше? Куда же мы поедем?
— Я думаю, туда, где проще всего затеряться. В один из новых городов. В Магнитогорск или Кузнецк. Можно в Свердловск, Челябинск…
— Словом, у тебя нет четкого плана?
— Хотел посоветоваться с тобой.
Мать вздохнула:
— Новые проблемы. Не хочется уезжать, но нужно.
— Вам решать, — осторожно ответил отец.
Так и не придя ни к какому решению, легли спать. На другое утро словно и не говорили о переезде. Занялись своими делами, казалось, каждый боялся продолжить разговор. А через два дня начались события, которые действительно перевернули их жизнь.
2
Часов в двенадцать дня семейство услышало какой-то непривычный звук. Все высыпали из избы и удивленно стали оглядываться по сторонам. Звук тяжелый и низкий замер где-то за лесом. Но вот он начал снова нарастать, и над деревьями на небольшой высоте пронесся аэроплан. Он пролетел совсем низко, и Сережа отчетливо разглядел красные звезды на его крыльях. Аэроплан сделал новый заход и, сверкнув серебристым фюзеляжем, взмыл над домом. На прощание он помахал крыльями.
— Что это? — испуганно спросила мать.
— Скорее всего нас ищут, — озабоченно предположил отец. — Донес кто-нибудь… Ну вот все и решилось.
— То есть?
— То есть за нами придут. Когда, не знаю. Думаю, очень скоро.
— Да как же сюда можно добраться?
— Найдут, как. Ты заметила, что у самолета вместо колес лыжи? Они могут приземлиться на любом замерзшем озере. А уж тогда…
— Что же делать?
— Только ждать. Может быть, самолет появился здесь случайно.
Однако никакой случайности не было. Через три часа аэроплан показался вновь. Теперь он явно собирался совершить посадку, летая низко над землей и выискивая место для приземления.
Наконец он сел на лед ближнего озера. Открылась дверца, и из кабины высыпало человек пять красноармейцев с винтовками.
— Так! — сказал отец. — Живым я им не дамся. — Он бросился в избу и вернулся с ружьем.
— А мы? — закричала мать.
— А-а… — в первый раз в жизни Сережа услышал, как отец матерно выругался. — Идите в дом.
— Папа!!! — завопила сестра.
— Идите в дом!!! Анна, уведи детей!
Мать молча смотрела на происходящее. Казалось, ее парализовало. Красноармейцы между тем приближались. Они скоро бежали на лыжах, ритмично двигались, словно весла лодки, палки в руках. Сережа с интересом ждал продолжения. Страха он не испытывал, лишь только любопытство. Еще бы! Хоть что-то происходит. Между тем солдаты, приблизившись метров на пятьдесят к заимке, остановились. Воткнули палки в снег, сняли с плеч винтовки и взяли их на изготовку. От группы отделился человек с жестяной трубой в руках. Он поднес трубу ко рту, и над лесом раздался нелепый механический голос:
— Гражданин Пантелеев, вы арестованы. Сдайте оружие и двигайтесь сюда. В случае сопротивления открываем огонь.
— В чем меня обвиняют? — прокричал отец.
— Прекратить разговоры! — продолжала труба.
— Ваша жена тоже арестована. Повторяю, бросьте оружие.
Отец в нерешительности переминался с ноги на ногу.
— …товсь!!! — пронеслось над лесом. Красноармейцы вскинули винтовки.
Не выпуская из рук ружья, Пантелеев оглянулся на семью.