О л я. Не дай бог, чтобы все это повторилось. Не дай бог…
Д а ш а. Война-то только кончилась. Каждый день в поле кто-нибудь взрывался. Плуг тащат на себе, за мину заденут. Все в воздух, у нас в колхозе двадцать четыре человека погибло вот так. Как сейчас помню…
О л я. И ты боялась?
Д а ш а. Боялась… Когда как… Ça dépend[13]. Да разве только этого! Участкового боялась! Председателя колхоза. Баб даже местных и то боялась. Газету в руки взять тоже боялась, а вдруг там указ какой-нибудь. За вас тоже боялась. Так хоть всегда знала, вы есть. Не дадите пропасть. Виктора спасете. А ведь тоже по краю ходили…
О л я. Не мы одни — все ходили.
Д а ш а. Э-э… Когда сама там побываешь, только тогда поймешь, где край.
О л я. Ну, выжила ведь как-то? Помнишь, мы тебе посылки посылали. С проводником…
Д а ш а (тихо). Помню…
О л я. Ты что, Дашенька?
Д а ш а. Ты меня спросила, как выжила. А я сама не знаю… Сама не знаю, как тогда выжила… В Осколе… Как в лагере, как сейчас живу… Ты уж прости, что я сегодня не выдержала. Виктор — он все-таки сын. Ведь он, в конце концов, должен понять меня!
О л я. Ну, Дашенька, ну, не надо… Ты же такая стойкая. Я всегда гордилась тобой. Ребятам в пример ставила. Вон Даша, как тяжело, насколько хуже нас. А она не падает духом.
Д а ш а (не веря). В пример ставила?
О л я. А как же… Думаешь, я не понимаю, каково тебе… Да еще одной…
Д а ш а. А уж как выжила, и не знаю. Люди, конечно, помогли. Я ведь говорила тебе, что в Оскол-то одна репрессированная позвала. Ну, в лагере мы с ней вместе были. Она из раскулаченных. У нее я, правда, недолго жила. Перебралась к другой. Старуха, мрачная такая… Одна жила… Сыновья на войне погибли. Муж умер. Вот не дала она мне умереть. Это она настояла, чтобы я Виктора к тебе отправила.
О л я. А сама-то в колхозе работала?
Д а ш а. Конечно. Только что тогда на трудодень-то давали. Ноль целых, ноль десятых. Огородик был. Коза одно время… Ну, и я помогала…
О л я. На огороде, что ли?
Д а ш а (смутившись). Зачем на огороде… Лечила я…
О л я. Ты? Лечила?
Д а ш а. Ну я же три семестра медицинского прошла… Вспоминала. До города-то далеко. Да и там сразу к врачу не попадешь. Дня три в очереди стоять нужно было. Вот и шли ко мне. Благодарили, конечно, чем могли. Ну и ты помогала.
О л я. Я все, буквально все продала тогда… В холщовой юбке одной ходила.
Д а ш а. Без тебя я бы просто погибла.
О л я. Вроде теперь Виктор и взрослый. И семья у него. А он мне все как маленький. Прижмется, бывало, вечером: «Тетя Оля, а вы меня никому не отдадите?» Он меня сначала тетей Олей звал. А уж потом — мамой…
Д а ш а. Да… да…
О л я. Ну что ты разнюнилась? Дашенька? Чего это мы сегодня с тобой все сидим и плачем?
Д а ш а. Перед смертью, наверно… Вот тебе на!
О л я. А… это никогда не уйдет… Так уж получилось… Кто же виноват. Хорошо еще, что я у Витеньки была… Он мне, может, роднее Мишки.
Д а ш а. Это уж не говори. Для тебя на Мишке свет клином сошелся.
О л я. Это теперь. Когда Виктор вырос. Раньше-то, когда вас забрали… Я и Мишку завела, чтобы на старости лет одной не оставаться. Кто же тогда знал… Думаю, вы вернетесь, а мы с Арсением Васильевичем уж совсем старыми будем. Детей будет поздно заводить… Так что Мишка должен тридцать седьмой год благодарить, что на свет появился…
Д а ш а. Все в жизни непросто. Одну траву сжигают, другая еще богаче вырастает.
О л я (напряглась). Не звонят? (Бросилась к двери.)
Даша тоже встала.
Никого нет. (Вернулась на кухню.) Ушел все-таки…
Д а ш а. Да не нервничай ты так за Мишу…
О л я (помолчала). у него всегда все непонятно. Может завтра вернуться. А может на месяц пропасть.
Д а ш а. Не волнуйся. Куда он денется?..
О л я. Опять, наверно, к своей Алке поехал. У нее, наверно, там вертеп какой-то…
Д а ш а. Жениться не собирается?
О л я. Так я ему и позволила. На три года старше его… Сын в школе.
Д а ш а. А чем плохо — сын? Может, своих не будет…
О л я. Почему это своих не будет?
Д а ш а. Все может быть…
О л я. У него уже есть, кажется. Как-то ночью проговорился. А от кого, сказать не хочет.
Д а ш а. Дала б ты ему волю. Ведь такая любовь — это тоже в тягость.
О л я. Он этого, во всяком случае, не говорит.
Д а ш а. Не говорит, так думает. Je le sais bien[14].
О л я. Ты-то откуда знаешь?
Даша молчит.