Р ы ж о в а (усмехнулась). А почему бы вам не поинтересоваться, кто — в обход ученого совета института! — выдвинул меня?
Я к у н и н а. Очевидно, какой-нибудь чудак… из старых академиков?
Р ы ж о в а. Горячо-горячо…
Я к у н и н а (смеется). Может быть, вы еще замуж собрались? За вашего доброго гения?
Р ы ж о в а. Это невозможно.
Я к у н и н а (по-женски внимательно осмотрела ее). Похоже… вправду — невозможно!
Р ы ж о в а (вспыхнула). Не будем бабами! (Сникла, но не сдалась.) Вы действительно считаете, что я недостойна представлять в академии наш институт?
Я к у н и н а (взяла себя в руки). Хорошо, Алевтина Ивановна…
Р ы ж о в а. Романовна!
Я к у н и н а. Алевтина Романовна! Я ценю вас! Вас ценил мой муж, мой свекор… И я не могу относиться к вам иначе. Личная симпатия или антипатия в подобных случаях для меня роли не играет!
Р ы ж о в а. Вы — прекрасный директор! Антрепренер, так скажем… И дипломат, и администратор!
Я к у н и н а (резко). Ну? Короче?
Входит б а б а Ш у р а с блюдом аппетитнейших слоеных крутонов с икрой.
Б а б а Ш у р а. Если уж тронула бутылку, то открывай. Вино ведь, оно живое.
Я к у н и н а. Позже, Александра Михайловна!
Б а б а Ш у р а. Будет «позже», когда я открою и уйду. Нащебечетесь еще!
Я к у н и н а. Баба Шура!
Б а б а Ш у р а. У тебя что, уши заложило, — как меня звать?! Не забывай, кто я здесь! Я в этом доме с двадцать третьего года прописана. А твоя прописка на Соколе. В двухкомнатной. Так что сообрази, кто здесь хозяин, а кто гость?! (Благоговейно открывает бутылку, чуть пригубила из фужера. Закусила крутоном.) Удались! Ничего не скажешь — удались! (Не торопясь, не оглядываясь, вышла из столовой.)
Я к у н и н а (улыбнулась). А вы знаете, почему она так смеет со мной разговаривать? А, например, с моим сыном — никогда?
Р ы ж о в а. «Пришлая? Взяли в дом…»
Я к у н и н а. И это есть… Но главное! (Задумалась.) Это точная копия отношения Якуниных к людям в их доме. (Тише.) И между собой — тоже.
Р ы ж о в а. А разве она тоже Якунина?
Ольга Артемьевна не отвечает.
(Тихо.) А вы знаете… что это… Он выдвинул меня в академию?
Я к у н и н а (спокойно). Тогда мое дело — швах…
Р ы ж о в а (торопливо). Ради института я могу снять свою кандидатуру…
Я к у н и н а (тихо). Зачем?
Р ы ж о в а (гордо). Институт должен оставаться «якунинским». Как при Дмитрии Михайловиче! Как при Глебе…
Я к у н и н а. Добавьте, «как будет при Ларсе!».
Р ы ж о в а (с вызовом). Добавлю!
Я к у н и н а. А пока я должна быть их тенью? Заменой?.. Фигурой из папье-маше? Нанятым управляющим? Гедройц в юбке?
Р ы ж о в а (не сразу, растерянно). Вы самая… счастливая женщина!
Я к у н и н а (в гневе). И это? Вы говорите — мне! Когда я месяц… как потеряла мужа! Когда…
Р ы ж о в а (тихо). Но вы всю жизнь были рядом — с Глебом Дмитриевичем! С вами — его сын! Вы жили рядом с Дмитрием Михайловичем! Вы что? Этого счастья — не понимаете? Вы — ограниченная женщина? Да?
Я к у н и н а (почти с печалью). Пожила бы ты сама… в этом доме!..
Р ы ж о в а. Тогда вы чуждый человек этому дому! (Встала.) Я не сниму своей кандидатуры! Я не знаю, как мне увидеть Дмитрия Михайловича…
Я к у н и н а. Вы не увидите его!
Р ы ж о в а. Я пошлю ему письмо.
Я к у н и н а. Оно не попадет ему в руки!
Р ы ж о в а (яростно). Авантюристка!
Я к у н и н а (тихо). И это — возможно! (С неожиданной силой.) У меня на руках свекор и сын. Без меня — они останутся наедине с жизнью. Дом престарелых ученых — для одного! И банальный дурдом — для другого! И после всего этого вы еще сомневаетесь… что я не смету кого угодно на своем пути?!
Пауза.
Р ы ж о в а (тихо). Дайте слово, что через десять лет… вы передадите руководство институтом сыну.
Я к у н и н а. Я не знаю, что будет с Ларсом завтра! А вы говорите — через десять лет! (Махнула рукой, отвернулась.)
Р ы ж о в а. Мне нужна пара электронных математических дисплеев, фирма «Рихтер-Каутц 7584». По сорок тысяч долларов каждый.