М а р и н а. Я примерно все так себе и представляла. Ты даже не упрям, это просто то, к чему ты стремился.
М а к с и м. Странная история. Я знаю, что ты меня любишь… Какое противное слово, длинное и с шипением на конце. (Неожиданно, почти с отчаянием.) Так пожелай мне удачи, обрадуйся за меня, что да, да, да… я достиг того, что хотел, что мне теперь будет легче… Ты знаешь, Марина, мне иногда бывает совсем невесело. Я просыпаюсь ночью и думаю — ну что я такое? Ведь со мной можно сделать все что угодно. Можно выгнать, заставить таскать камни, ползать на коленях, надеть полосатую форму. Я не могу смотреть фильм об Освенциме, не знаю, как другие, но я тут же представляю, что вон тот голый, худой, беззащитный, как мизинец, человек — это мог быть я… Ведь все это какая-то случайность, родись я пораньше, я бы также пошел на фронт, попал в плен, и вот… Чем они лучше меня или хуже? Хорошо, может быть, жизнь бессмысленна сама по себе, но я хочу ее прожить. Я очень хочу дожить до глубокой старости. Ты знаешь, очень хочу! Я, в общем-то, очень жизнерадостный человек, я люблю это занятие — жить! Я хочу быть счастливым, а ты знаешь, что это такое? Это спать с любимой женщиной и знать, что, когда ты проснешься, тебя по-прежнему любят…
На мгновение свет исчезает со сцены, и тут же высвечивается лицо П о ж и л о г о ч е л о в е к а. Марина бросается к нему.
М а р и н а. Я не могу больше. Я люблю его… Пусть вот такого. Чем он хуже других? Я люблю его волосы, люблю, как он ходит, люблю его руки… Когда он мне что-то хочет сказать, он так быстро-быстро посмотрит на меня… Ведь он совсем еще мальчишка. Может быть, нельзя взваливать на него такой груз. Он очень добрый человек. Он даже во сне улыбается… Ему кажется, что он все может.
П о ж и л о й ч е л о в е к. Ему не кажется, что он все может. Он даже не уверен, сможет ли прожить свою жизнь.
М а р и н а. А кто в этом уверен? Даже мать не уверена в том, что ее дети будут счастливы. Вы сами знаете, что сейчас многие не хотят иметь детей. Или в лучшем случае одного.
П о ж и л о й ч е л о в е к (настойчиво). Признайтесь, Марина, в вашей жизни что-нибудь случилось. Ведь так? Иначе почему вы решились на такой крайний шаг?
М а р и н а. Нет, ничего не случилось… Разве что… Последнее время, когда я еще работала, на службе было вроде бы ничего, но когда я выходила с работы… это всегда был один и тот же час. Вечерело.
П о ж и л о й ч е л о в е к. О чем вы тогда думали?
М а р и н а. «Думали»… Вряд ли. Это было как преследование. И оно мне не то чтобы нравилось, нет, просто я чувствовала, что это мои воспоминания, мысли, это волнение, что ли, они все равно делают меня ближе к нему. Ближе… Вот… Но еще хуже, когда я представляла, знала, что сейчас, именно сейчас он встречается с другой женщиной. Я же все знаю, как он будет сначала улыбаться, нервничать… Нет, Лину, его теперешнюю жену, я никогда как-то не замечала, ну не связывала с ним — это другое… (Громче.) Но я же знала, что ему это не нужно. Он все равно никого из этих женщин не любит, они ничего не понимают в нем… Я убеждала себя, что все это не важно. А у меня в мозгу все это шло, не останавливаясь. И я его ненавидела в этот момент и прощала ему все. Нет, это, наверно, смешно — в наше время думать, что есть такая одна, неменяющаяся, навечная любовь… И даже больше — я знала, что если он снова будет жить со мной и мы каждый день — утро, вечер, ночь, мы вместе, вместе… я могу подходить к нему, дотрагиваться до него, любить его, целовать его тихо, когда он спит… Я же знаю, что этого хватит только на месяц, ну на два, на полгода, в конце концов. Не больше…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Но вы же встречаетесь с ним… Иногда, но встречаетесь.
М а р и н а. Я не хочу об этом говорить. Может быть, именно от этого мне становилось еще хуже. Не то чтобы меня волновало, что он уходил… Нет, просто мы прощались, и он уходил…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Он был другой? Или, точнее, он стал другой?
М а р и н а (резко). Не спрашивайте меня об этом. (Тихо.) Наверно, мне просто надо выйти замуж; пусть у Лешки будет отец, я — хорошая хозяйка, все проще… Ну живет как живет, и бог с ним… (Задумалась.) Все бесполезно. И глупо! У него все неплохо складывается, он уже крупный человек, будет еще крупнее. И еще… Скоро он будет решать судьбы многих и многих. А дальше? Дальше он уже будет таким крупным, что будет решать любые проблемы, есть у нас такой разряд людей, которые… которые руководители по профессии. Он этого хотел, он добьется… И слава богу, слава богу… Он этого хотел. (Замолчала, опустила голову.)