С и н и л к и н В л а д л е н С е м е н о в и ч — помощник первого секретаря крайкома партии.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Действие происходит в наши дни.
Кабинет первого секретаря крайкома партии Михаила Ивановича Шахматова. Около девяти часов вечера.
Недавно закончилось заседание бюро. В комнате нет обычного порядка: сдвинуты стулья, накурено. Распахнута большая фрамуга — плещется, как парус, длинная белая гардина. Сдуло со стола два-три листка бумаги. Колышутся подвешенные на кронштейнах диаграммы, схемы. На длинном столе технический макет причалов большого порта в диагональном разрезе. Кто-то оставил портфель. Из раскрытой двери соседней комнаты раздаются голоса, смех, звон фужеров. Долго и настойчиво звонит телефон.
Дверь из секретариата открывается, и в кабинет энергично входит С и н и л к и н. Прежде чем поднять трубку, он быстро, но аккуратно собирает листки с пола, наводит относительный порядок. Делает он это все спокойно, бесстрастно. Поднимает трубку телефона на столике за креслом.
С и н и л к и н. Помощник Шахматова слушает. Первый секретарь крайкома занят. Только что закончилось бюро. Начальник пароходства тоже занят. Спокойнее, товарищ. Я понял, что ЧП в океане. (После паузы.) И звоните в следующий раз через меня. Я вам это очень советую. (Спокойно кладет трубку.)
Входит С е р е б р е н н и к о в, сутулый, седой. Иронические глаза и чуть замедленные движения. За ним Л о м о в а, она не чувствует себя в этом кабинете стесненно, но в ней нет и развязности.
Ваш портфель, Николай Леонтьевич.
С е р е б р е н н и к о в. А я еще не собираюсь уходить. Ты намекни своему шефу, чтобы заканчивали. Все-таки в крайкоме…
С и н и л к и н (через мгновение). Николай Леонтьевич, большая просьба не называть первого секретаря шефом. Он этого не любит.
С е р е б р е н н и к о в. Он не любит? Или ты?
С и н и л к и н. Значит, и я не люблю. (Пошел к двери в комнату отдыха.) И еще прошу. Не называйте меня на «ты».
С е р е б р е н н и к о в. Не держи зла на старика. Запамятовал, Владлен Семенович.
С и н и л к и н (уходя). Держать зло на людей — не в моих правилах.
Серебренников и Ломова одни.
Л о м о в а. ЭВМ какой-то, а не человек.
С е р е б р е н н и к о в. Скоро уж избавимся. Недолго ждать.
Л о м о в а (посмотрела на Серебренникова). И странно, сам Михаил Иванович такой широкий человек. Оптимист… А держит около себя сухаря.
С е р е б р е н н и к о в. Я и к Шахматову за пять лет привыкнуть не смог.
Переглянулись, как два понимающих друг друга человека.
Л о м о в а. К Владлену Семеновичу насчет квартиры для сына я бы в жизнь не пошла. И в крайисполком, к Каштанову, тоже с таким вопросом не сунешься. Валерик в море сейчас: хотелось к его приходу все обставить. Ну, чтобы дом наконец у человека был.
С е р е б р е н н и к о в. Дом, да, великое дело. Он ведь, кажется, у тебя… с дуринкой?
Л о м о в а. Все позади, слава богу. Оправдали. Век я вам благодарна.
С е р е б р е н н и к о в (решительно). А я тут при чем? Парень благородство проявил. Девушку от хулиганья защищал. А предел допустимой самообороны — это дело тонкое…
Л о м о в а. Все-таки человека убил.
С е р е б р е н н и к о в (жестко). Не человека — зверя.
Л о м о в а. Свадьба в субботу. В пятницу «Челюскинец» возвращается. Значит, приглашаю вас… с супругой…
С е р е б р е н н и к о в. Алевтина Павловна какая уж гостья.
Л о м о в а. Так и не встает?
С е р е б р е н н и к о в. Четвертый год. (Усмехнувшись, быстро посмотрел на Ломову.) Может, мне за грехи это?
Л о м о в а. Уж какие у вас грехи!
С е р е б р е н н и к о в. А куда ты меня на свадьбу приглашаешь? К себе? Или в сыновью, гипотетическую, так сказать, квартиру? (Засмеялся.) Ну, ну, не унижай себя ни перед кем. Чур, только это мой свадебный подарок. Мне по магазинам строчить некогда.
Л о м о в а (горячо). Я все заявления, документы, в исполком месяц как отдала. И депутатская комиссия согласна. Только вот тот дом. На набережной… Там…
С е р е б р е н н и к о в. Ай-ай, как раскраснелась! За сына-то ведь горы можешь своротить? (Неожиданно, словно отстраняясь от Ломовой.) Осиротели мы, Нина Сергеевна! В Москву забирают нашего Михаила Ивановича. Растет, орел!