Кассандра лишь холодно ответила:
– Из-за тебя. Ничто не должно пугать мою Серебряную розу.
Она сказала не «мою дочь» или «единственного ребенка», а Серебряную розу, с горечью вспомнила Мэг.
Ради легенды, на которую мать возлагала все свои надежды, она готова была принести в жертву даже любимого Цербера. Но за это она возненавидела Мэг. Даже в таком юном возрасте девочка это почувствовала.
Мэг поежилась, думая, как сильно ей хотелось предупредить ту новенькую девушку, которой она позволила войти в их тайное общество. В ночь, когда Кэрол Моро, съежившись, стояла перед ней на коленях, Мэг заглянула ей глубоко в глаза. Она отлично владела искусством мудрых женщин читать по глазам. Норис учила ее хорошо, и у Мэг был природный дар, хотя она не любила часто пользоваться своей способностью. Если долго смотреть в самую глубину чьих-то глаз, можно увидеть тайные мысли, о которых знать не следует.
Но, узнав Кэрол, Мэг поняла сразу, что девушка отличается от остальных злых, амбициозных женщин, собравшихся в большом зале. Кэрол была напугана, смущена и расстроена, почти как сама Мэг, и она сразу почувствовала привязанность к девушке. Кэрол просто хотелось уйти домой, обратно на остров Фэр, и Мэг хотелось отпустить ее. Но мама никогда не позволит этого. Помочь девушке можно было, только сказав, что она годится для того, чтобы стать членом их тайного ордена.
И когда Кэрол покорно приняла ее решение и поцеловала руку, Мэг захотелось наклониться и прошептать ей на ухо: «Будь осторожна. Никогда не зли и не расстраивай мою мать. Иначе ты исчезнешь».
Иногда Мэг думала, что случилось с ее отцом. Она никогда его не видела, никогда не подозревала, что у ребенка может быть отец, пока не увидела на берегу, как отец учит своего маленького сына чинить рыболовную сеть.
Мэг прямиком направилась домой и потребовала, чтобы ей сказали, где ее папа, и вопрос этот задавала много раз. В более спокойном настроении Кассандра Лассель сочиняла истории про отца Мэг, говорила, что он был большим миссионером и много путешествовал по миру как отважный воин, что он был таким грозным, что его прозвали Бичом.
В другие моменты, которые Мэг называла темными временами, мама выпивала слишком много вина и ворчала на Мэг, говорила, что она порождение дьявола. Мэг все варианты казались одинаково пугающими, и постепенно она перестала спрашивать, но начала сочинять собственные истории.
На самом деле ее отец был королем, решила она. Красивым мужчиной, высоким и храбрым, с густыми волосами и сияющими глазами. Он смеялся, поднимая ее высоко на руки, и танцевал с ней по комнате, называя ее своей маленькой принцессой. Мэг украли из колыбели но дворце.
Но папа ищет ее. Однажды он приедет на большом белом коне и увезет Мэг в свое королевство за морем. Была только одна проблема с ее фантазиями, когда она воображала себя в седле с этим великим человеком: она казалась себе безобразной маленькой девочкой. Поэтому в своих мечтах и представляла себя прекрасной принцессой с золотыми кудрями и голубыми глазами.
Такого никогда не могло случиться. Девочка была достаточно взрослой, чтобы понимать это, но ей было все равно. Она поняла, что жить с отцом, который ее обожал, гораздо приятнее, чем в реальном мире, в доме, полном женщин с пугающими надеждами, с матерью, которая презирала ее за слабость.
Успокоенная мечтами, Мэг повернулась на бок, уткнула носик в подушку и заснула. Но вскоре проснулась от того, что что-то тряс ее грубой рукой за плечо.
– Мегера! Проснись, ты, ленивая девчонка.
Мэг распахнула глаза. Солнечный свет погас, в спальне было темно. Она попыталась разглядеть в сумраке женщину, которая ее разбудила. Не надо было особенно всматриваться, чтобы понять, кто это. Она знала резкий голос и едкий запах Финетты слишком хорошо.
Вывернувшись из ее рук, Мэг зевнула и протерла сонные глаза.
– Какого черта ты тут делаешь, девчонка? – вопила Финетта. – Валяешься в постели посреди дня.
– Не знаю, – промямлила Мэг.
Кроме Кассандры Лассель, Финетта была единственной женщиной их ордена, кто осмеливался грубо разговаривать с Мэг. Возможно, потому, что Финетта была самой старой и самой надежной служанкой Кассандры, если мама вообще кому-то доверяла. Мэг эта женщина никогда не нравилась. В отличие от доброй и мягкой Норис Финетта была вся из углов, начиная с лица, хитрых глаз и кончая плоской грудью и костлявыми бедрами. Независимо от того, какое на ней было платье, Финетта всегда выглядела неряхой, потому что никогда не мылась. Ее кожа была покрыта слоями грязи, а липкие волосы дурно пахли, все ее тело источало смесь запахом пота, грязи и мочи.
Она стояла над Мэг подбоченясь и пронзительно кричала:
– Представляет ли ваше величество, который теперь час?
Едва сдерживая желание зажать нос, Мэг переползла на другой конец кровати. Взглянув в окно, она увидела, что солнце уже почти село. Она и не представляла, что проспала так долго.
– О нет, – застонала она.
– О нет, – передразнила ее Финетта. – Госпожа ждет тебя целую вечность. Ты должна быть на занятиях уже давно.
Мэг внутренне сжалась при упоминании о матери, но не хотела, чтобы Финетта это заметила. Выбравшись из кровати, отыскала туфли, пока Финетта ворчала на нее:
– Какая же ты маленькая эгоистка. Понимаешь ли ты, сколько женщин рискуют своей жизнью, отказались от всего, чтобы последовать за тобой? Они надеются, что ты расшифруешь «Книгу теней» и разгадаешь заклятья.
Мэг нагнула голову, чтобы волосы, упавшие ей на глаза, скрыли выражение страха и отвращения на лице. Она ненавидела эту книгу, хотела, чтобы она сгорела в огне, но, зная, какая это дьявольская вещь, сомневалась, что книга сгорит.
Давным-давно Норис научила Мэг разбираться в таинственных символах и рунах, радуясь ее стремительным успехам.
– Какое ты чудо, моя маленькая куколка. В твоем возрасте ты так быстро учишься. Я знала взрослых женщин, которые никогда не смогли освоить древний язык, а у тебя просто талант. Клянусь, однажды ты превзойдешь свою старую нянюшку. Я так горжусь тобой, милая.
В то время Мэг заливалась румянцем от удовольствия, когда Норис хвалила ее, но теперь воспоминания печалили ее. Норис больше не будет гордиться ею, особенно когда узнает, как Мэг использует полученные знания.
Она смогла расшифровать старинные символы, несмотря на то что «Книга теней» была исключительно трудной для чтения. Но чем больше она старалась понять эти волшебные страницы, тем больше ужасалась. Даже самые безобидные заклятья оказывались страшными. Порошок для сохранения свежести роз превратился в смертельный яд. Магическая игла для введения лекарства в кровь больного превратилась в страшное оружие. По крайней мере, в руках ее матери.
Иногда Мэг опасалась, что плохой была не книга, а Кассандра. Однако для маленькой девочки страшно так думать о своей матери. Закончив надевать туфли, Мэг отогнала эту мысль. Финетта стояла над ней, постукивая ногой.
– Так какое же заклинание ты собираешься переводить сегодня?
– Не знаю. Что скажет мама… хочу сказать, что прикажет госпожа, – угрюмо ответила Мэг.
– Не забывай, что именно я добыла эту книгу, украв ее из-под самого носа охотника на ведьм и Темной Королевы, – бахвалилась Финетта. – И совершенно не рискуя сама. Я…
– Да-да, – прервала ее Мэг с долгим усталым вздохом.
Она слышала истории о том, как Финетта обманула шпиона Темной Королевы и выкрала книгу, не меньше миллиона раз. Всем остальным эта история тоже надоела. Девочка вздрогнула, когда Финетта больно ущипнула ее за руку.
– Ты должна помнить, что все это благодаря мне, понятно? Я ждала вознаграждения гораздо больше, чем все эти простушки. Хочу, чтобы ты нашла для меня снадобье, которое сделало бы меня красивой и желанной.
Мэг понимала, что во всем мире нет заклятья, которое способно было бы совершить такое чудо. Ей очень хотелось предложить Финетте одно волшебное средство под названием «горячая вода и душистое мыло». Но она предпочла не открывать женщине своих мыслей. Отпрыгнув от нее, Мэг вышла из спальни, высоко подняв голову.