— Она вам нравится?
Леди Джанет вопросительно подняла брови, потом пожала плечами.
— Я уважаю ее. Она не проявляет снисходительности, не напоминает о своем превосходстве. Она никогда не использует в собственных целях свое влияние на Вилли. По крайней мере, этого не заметно. Я ценю ее добрую волю. Разумеется, ее хорошее отношение ко мне идет через Вилли, но факт остается фактом. Это нечто реальное, настоящее. Но у нас никогда не будет задушевных бесед, дружеской близости… — Леди Джанет помолчала, потом продолжила: — Есть еще одно обстоятельство. Не скрою, Вилли нравится мне больше, чем любой другой мужчина… Он умен, он добр, и он удивительно понимает женщин. Он умеет повысить тебе настроение, а в наши дни это уже редкость. Но он не всегда был таким. Если верить ему, когда-то он был жутко мерзким типом, пока не появилась Модести и не вытащила его из тюрьмы где-то на Востоке…
— После чего он и начал работать на нее?
— Да. Он словно родился заново. Поэтому сегодняшний Вилли — как бы творение Модести, и мне следует быть ей за это благодарной.
— Очень немногие женщины готовы это признать, — сказал Квинн, с уважением глядя на свою собеседницу. Он понизил голос и добавил: — Что может быть хуже ожидания?
— Кошмар. — Она посмотрела на часы. Завтра, в полдень, если от Модести и Вилли не поступит никаких известий, ей придется сделать два звонка. Один в Париж человеку по имени Рене Вобуа, другой в Лондон Джеку Фрейзеру. Она должна будет сказать, что Модести и Вилли отправились в замок Лансье навестить друга и не вернулись. Ей сделалось немного не по себе: она представила, как томительно потечет время завтра утром, когда от Вилли и Модести не будет известий.
— У вас вывих или растяжение? — спросил Квинн. — Я заметил, что вы хромаете.
— У меня ампутирована половина ноги, — просто ответила Джанет. — Результат автомобильной аварии несколько лет назад.
— О Боже! — Он потер глаза со словами: — Простите бестактного старину Квинна.
— Нормальная реакция. Старина Квинн волнуется, ибо он еще очень молод.
— Еще сутки, и я постарею лет на десять.
— А я к полуночи стану древней старухой. Вы представляете, что они собираются сделать, когда окажутся в замке?
— Не совсем. Но полагаю, прежде всего надо понять, где негодяи, чтобы лишить их свободы действий. Затем необходимо найти Тарранта, позвонить нам и велеть не волноваться, а потом гордо удалиться с освобожденным другом.
— А как они собираются лишить противника свободы действий?
— По возможности бесшумно. У них есть неплохой набор разных приспособлений, в том числе и пульверизаторы с эфиром. Но если они натолкнутся на вооруженное сопротивление, то церемониться не станут. — Квинн помолчал и добавил: — Я видел, как Модести уложила троих бандитов в пять секунд. Если Вилли такой же мастер, в чем лично я не сомневаюсь, тогда нам нет нужды особо волноваться.
— Повторяйте эту фразу мне раз в час, — сказала Джанет, похлопав его по руке.
Их беседу прервало появление хозяина.
— Прошу прощения, мадам. Пришла английская дама, которая не говорит по-французски. Я не могу понять, что ей угодно. Не могли бы вы помочь мне?
При упоминании английской дамы и Квинн, и Джанет вскочили и возбужденно переглянулись. Квинн заметил:
— Нет, это вряд ли Модести. Слишком рано.
— Пойдемте, послушаем ее.
В маленьком дворе стояла женщина в легкой куртке, а голова ее была повязана платком. Из-под платка выбивались золотистые пряди. Большой нос придавал лицу несколько хищное выражение.
— Чем можем помочь? — спросила леди Джанет. — Я немного говорю по-французски.
В широко расставленных глазах женщины показалось явное облегчение.
— Слава Всевышнему. Вы шотландка?
— Мы разбросаны по всему миру, — с улыбкой отозвалась Джанет. — Что случилось?
— Я путешествую с племянницей, и наша машина сломалась в нескольких сотнях ярдов отсюда на дороге. Боюсь, что все из-за моей глупости. В гараже, где мы брали машину, мне сказали, что надо внимательно посматривать на топливомер, он устроен не как в английских машинах, но я совсем забыла.
— Значит, все дело в бензине? — спросил Квинн.
— Да. Похоже. У меня была запасная канистра, но когда я налила бензин, оказалось, что аккумулятор уже сел. По крайней мере, так мне объяснила Ангелина. Я в этом мало что смыслю…
— Тут неподалеку есть гараж, — сказала Джанет. — Там вам могут помочь.
— Господи, я только что оттуда… Хозяина нет, а его жена говорит, что он вернется часа через два.
— Ничего, — откликнулся Квинн. — Мы вас подвезем и все уладим.
— Это очень любезно с вашей стороны…
Пять минут спустя, когда дорога нырнула в лощину, Квинн затормозил около голубого «ситроена-сафари» с кузовом «универсал». У машины стояла хорошенькая девушка в коротком белом платье. Квинн открыл дверь, чтобы вылезти, но тут раздалось легкое «Ох!». Он повернул голову и замер. Джанет сидела, неловко запрокинув голову назад. Она была очень бледна. Квинн услышал голос шотландки.
— Пожалуйста, оставайтесь на месте, мистер Квинн. — Одной рукой она держала Джанет за волосы, а в другой у нее был тонкий нож, острие которого упиралось в шею Джанет.
— На полдюйма вглубь, и она погибнет, мистер Квинн, — предупредила шотландка.
Девушка в белом уже оказалась у машины Квинна.
— Она запросто это сделает, можешь поставить на это свой член, приятель, — усмехнулась она.
— Пожалуйста, без грязных выражений, Ангел, — сурово осадила ее шотландка. — Садись в машину и поезжай, только не быстро. А вы, мистер Квинн, поедете за ней. И советую без фокусов. Например, не вздумайте резко затормозить. Нож сразу войдет в артерию, и все… Мы проедем милю-другую, потом пересядем из вашей машины в нашу. У вас не будет шанса проявить героизм, мистер Квинн. У Ангела в сумочке лежит пистолет с глушителем. Ну, я все ясно изложила?