Падая, Джоанна успела сгруппироваться, но шок от удара был так велик, что ее оглушило и несколько минут она пролежала без движения. Едва она попыталась сесть, как почувствовала острую боль и инстинктивно схватилась за левую руку, чувствуя, что с ней что-то не в порядке. Встать Джоанна не могла и тут же принялась искать глазами Маримбо, который, к счастью, остановился неподалеку от нее. Она облегченно вздохнула, увидев, что с конем все в порядке и он никуда не ускакал.
Теперь приходилось решать, что делать дальше. Дом за пределами видимости, и хотя Джоанна слышала вдалеке шум трактора, но поблизости никого не было. Похоже, выпутываться ей придется самой.
Прежде всего, нужно как-то зафиксировать левую руку. Расстегнув верхние пуговицы на жакете, Джоанна продела руку внутрь и застегнулась вновь, чтобы та не выскользнула. Стиснув зубы и опираясь на здоровую руку, Джоанна попробовала встать, но ноги ее ослабели, колени дрожали, и когда она пыталась подняться, ботинки только скользили по траве. Усилие и боль были для нее слишком велики, и в конце концов ей пришлось прекратить свои попытки и перевести дух. Сердце Джоанны колотилось глухо и часто, на лбу выступил холодный пот.
Она вновь поискала глазами жеребца и с тревогой заметила, что он удаляется. Джоанна отчаянно кликнула его, но поняла, что ее голос слишком слаб и прерывист и Маримбо ее не слышит. Несколько раз медленно и глубоко вздохнув, чтобы успокоить поднимающийся в душе страх, Джоанна попробовала свистнуть. «Слишком слабо, попробуй еще… дыши глубже». На этот раз свист вышел громче: она увидела, как Маримбо поднял голову и навострил уши. Приободрившись, она сделала над собой нечеловеческое усилие и свистнула еще сильнее. Конь поднял голову и, когда она свистнула снова, легкой иноходью устремился к ней.
— Хороший мальчик, хороший мальчик! — ласково прошептала Джоанна. Когда Маримбо остановился и дружески ткнулся в нее мордой, она подняла руку и погладила его атласные ноздри. Легкое ржание коня и теплое его дыхание моментально успокоили Джоанну, и она едва не заплакала от радости. Залезть в седло она, конечно, не могла, но, ухватившись за поводья, которые во время ее падения перелетели через голову жеребца, намотала их на здоровую руку, чтобы было за что держаться.
Когда Джоанна потянула поводья, ласково приговаривая: «Хороший мальчик, Маримбо, хороший мальчик! Ну, давай!», жеребец напрягся и поднял голову, так что она смогла сначала встать на колени, а потом и на ноги. Называя Маримбо ласковыми именами, Джоанна оперлась о него здоровым плечом. Конь стоял не шевелясь, от него исходило тепло, и сейчас он был для нее на земле единственным другом.
Если бы только она могла сесть в седло, Маримбо привез бы ее к дому через несколько минут; но ей придется собрать все силы и идти пешком. Джоанна не знала, сколько времени ей понадобилось, чтобы выйти в поле, но упрямо ставила себе следующую цель. «Вон до той изгороди», — мысленно говорила она, усилием воли заставляя себя передвигать ноги. Ей пришлось отпустить поводья, чтобы поддержать поврежденную руку; благодаря этому она перестала наталкиваться на жеребца всякий раз, когда спотыкалась. Словно понимая ее, Маримбо теперь держался сзади, то и дело останавливаясь, чтобы пощипать травку.
Следующей целью — и целью последней (Джоанна знала, что идти дальше она не сможет) — стало декоративное озеро. Собрав в кулак всю свою волю и все силы, она попыталась добраться до одной из скамеек, но ничего не получилось. Джоанна в изнеможении опустилась на траву и потеряла сознание.
— Джоанна! Джоанна! Джоанна! — услышала она настойчивый голос. Веки ее слегка приподнялись, открыв голубую глубину глаз, и опустились вновь. Зачем это Грант Уэзерби склонился над ней, удивленно подумала она, и глаза ее открылись уже гораздо быстрее.
— Ну вот и молодец!
Его голос звучал очень ласково. «Вот так же я говорю с Маримбо», — смутно подумала Джоанна и тут же широко открыла глаза, вспомнив наконец все, что с ней произошло. Она тут же попыталась сесть, но застонала от боли и упала бы, не подхвати ее Грант. В следующую секунду она уже опиралась на него, а он опустился рядом на колено.
— Не волнуйся Джоанна, скоро мы будем дома.
Своими сильными руками Грант бережно отвел ей волосы со лба, расстегнул жакет и с бесконечной осторожностью осмотрел пальцы, кисть руки и предплечье, заметив, как Джоанна склоняет голову влево.