— Да, благодарю вас, мистер Уэзерби.
Он открыл дверь в столовую и, отступив в сторону, пропустил ее вперед. Отказавшись выпить, Джоанна прогуливалась вдоль стен, любуясь великолепной отделкой и картинами, а также машинально отметив бесценный персидский ковер. Когда же они наконец сели за стол, она с восхищением принялась рассматривать серебро и изысканные хрустальные бокалы тонкой работы.
На лице наследника застыла язвительная усмешка.
— Ваши друзья, должно быть, чувствуют себя не в своей тарелке, когда приглашают вас на ужин или к себе домой.
Поймав ее вопросительный взгляд, он продолжал:
— Зная о вашем особом таланте, они понимают, что в уме вы вычисляете остаток их банковского счета.
Джоанна покраснела от негодования.
— Что за нелепое предположение! Главное для меня — сами люди, а не то, сколько они стоят.
— Но ведь вот вы сейчас берете в руки этот бокал, зная, что ему нет цены, и, наверное, мечтаете, чтобы он был вашим?
— Вовсе нет! — презрительно возразила она. — Этот бокал нравится мне просто потому, что он прекрасно сделан. Отец научил меня ценить все произведения искусства и восхищаться мастерством их создателей.
Он насмешливо приподнял бровь.
— Милочка, а вы умеете произвести выгодное впечатление!
Джоанна покраснела, но решила не оставлять дерзкий намек без ответа.
— Странные вас, должно быть, люди окружают, мистер Уэзерби, раз уж вы так привыкли сомневаться в их честности.
Его сузившиеся глаза и сжавшиеся плотнее губы свидетельствовали о том, что на этот роз стрела угодила в цель. Джоанне это доставило несказанное удовольствие. Однако вскоре она расслабилась, стоило ему перевести разговор на общие темы. Он даже показал себя интересным и милым собеседником, покуда она не спросила, где он жил до приезда в усадьбу.
— В разных частях света, — лаконично ответил он. Когда же она мимоходом поинтересовалась: «А что же ваша семья, мистер Уэзерби? Она разве…», — он резко перебил ее:
— А не слишком ли вы любопытны, мисс Лэндон?
Она испуганно подняла на него глаза и, встретив его мрачный взгляд, с такой поспешностью опустила чашечку с кофе, что та со звоном стукнулась о блюдце.
— П-п-простите, — смущенно извинилась она. — Я просто хотела поддержать беседу…
— В таком случае постарайтесь впредь не касаться моей личной жизни, — наставительно произнес он. — Просто беда с этими женщинами! Все им нужно знать — лишь бы было о чем посудачить с подружками!
— Типичное проявление мужского эгоизма! Много вы о себе думаете, если возомнили, будто настолько обворожительны и неотразимы, что мне захочется с кем-то о вас беседовать!
Мрачное выражение тут же исчезло с его лица, а в глазах мелькнуло любопытство.
— Признаюсь, я несколько озадачен. Так, значит, вы не считаете меня обворожительным и неотразимым?
— Конечно же, нет.
Эти слова Джоанна произнесла почти не задумываясь и сразу же поняла, что угодила в ловушку, увидев, как губы его тронула усмешка, а в уголках глаз показались морщинки.
— Я ведь здесь не для того, чтобы выяснять это, не так ли? — сухо сказала она. — Я приехала сюда работать.
Убрав с колен салфетку, Джоанна положила ее на стол и поднялась с места, но он уже был на ногах и учтиво отодвигал ее стул.
— Вот именно, мисс Лэндон, — шепнул он ей на ухо.
Сознание его близости и дразнящие нотки в голосе заставили сердце Джоанны забиться чаще. Стараясь не показывать своего смущения, она произнесла: «Спокойной ночи» — и, надеясь, что улыбка ее была достаточно непринужденной, направилась к выходу. Но и после того, как он закрыл за ней дверь, его язвительная усмешка все стояла у нее перед глазами, когда она поднималась по лестнице. Как странно он себя ведет! Да и не он один, с удивлением подумала Джоанна. Ведь вот она — всегда была Доброжелательна и уравновешенна, но этот Грант Уэзерби — он словно высек из нее искры.
И все же она должна помнить, что он ее клиент, и не слишком-то распускать язык. Если она как следует его разозлит, то он может просто отправить ее упаковывать чемоданы, и тогда она потеряет контракт. Допустить же этого Джоанна не может — слишком многое в ее жизни зависит от этой сделки.
2
Первое, что увидела Джоанна после пробуждения, была Рози с чайным подносом и — когда та отдернула занавески — кусочек синего неба, суливший ясный солнечный день.
— Завтрак в восемь, мисс. И еще миссис Уилер просила предупредить, что мистер Грант ждать не любит.